Конец 19-го – начало 20-го веков. Обычный заштатный городок, самая что ни на есть провинция, и что здесь могло происходить интересного? Так, возможно, считали многие преуспевающие жители центральных губерний тогда еще общей Российской империи. Если верить переписи 1897 года, население Павлодара тех времен едва дотягивало до 7,5 тысячи человек. И вправду, живя в столицах, умные и модные люди, занятые веяниями современных европейских трендов, понятия не имели, что там творится за тысячу верст. А на самом деле в истории нашего с вами города на огромной реке Иртыш действительно было много всего – от бурного экономического роста и качественного преобразования жизни, до маленьких трагедий и больших катастроф. В том числе коснувшихся судеб многих и многих людей. Просто об этом нам особо не рассказывали, да и политика с идеологией была иная: нужно было скорее забыть о старом багаже и восхвалять новые провозглашенные принципы и каноны социалистического строя, где все равны и всё народное. На смену прежним устоям, в том числе традиционной казахской солидарности, взаимопомощи и взаимовыручки, которые переняли и другие национальности, пришли раскулачивание баев, искоренение купечества, подавление интеллигенции, демократии и в целом прогрессивных идей. В перерыве, работая с документами об истории мечетей, мне удалось поговорить с заместителем руководителя Государственного архива Павлодарской области Надеждой Кубик. Думаю, наша беседа о прошлом Павлодара будет интересна многим.
Архивы возвращаются домой
Продолжая исследовать историю Ак мечети, других культовых религиозных сооружений, биографии и жизни крупных исторических фигур, баев, купцов, представителей интеллигенции, я открываю для себя немало интересного. Каждый день поисков преподносит какие-то сюрпризы, а вместе с тем задает дополнительные вопросы, загадки и строит сложные ребусы, ответы на которые нужно решать, перелистывая новые талмуды давно пожелтевших бумаг. Но не всегда все удается с первого раза. На днях в областном государственном архиве произошло важное событие: его база пополнилась ценной коллекцией крайне важных документов, которые раньше находились в Центральном государственном архиве в Алматы. Тут каждый лист, отпечатанные или написанные вручную тексты здорово помогают исследователям пролить свет на многие, доселе неизвестные факты в истории Павлодарского Прииртышья и его жителей.
– Наши специалисты плодотворно и качественно поработали в Алматы, изучая каталоги, просматривая один материал за другим, тщательно перелистывая тысячу листов, выявили массу интересных и важных документов. Это дорогого стоит, и это большая удача для нас, – радуется новостям заместитель руководителя областного госархива области Надежда Кубик. – Мы ставили задачу – как можно больше выявить документов, охватывающих период с конца 19-го–начала 20-го веков. Почему? Потому что именно этот временной отрезок был полон бурных событий: это период роста гуманистических идей, культурных и духовных преобразований, прогресса инженерной мысли, роста города, ну и, конечно, очень печальных и жутких событий, таких как гражданская война, восстания, революция, голод, массовый исход и откочевки людей, смены власти, создание и подавление партии «Алаш», политических репрессий и гонений на религию, ссылок и депортации целых народов.
Так сложилось, что в местном архиве этот исторический период, в силу самых разных объективных и субъективных причин, в свое время серьезно обеднел. Он как-то выпал, и в фондах хранилось крайне мало документов, которые бы четко и полноценно отражали факты, события, судьбы людей, в целом историю региона. Часть важных документов пострадала во время революции, например, баи и служители духовенства прятали, или увозили с собой, или просто сжигали или закапывали на территориях зиратов в надежде, что в скором времени вернутся, а многое даже умышленно уничтожалось при смене власти. Кому-то было невыгодно, чтобы узнали лишнее, в том числе о биографии «новых героев» революции, прежних преступлениях или правонарушениях, принадлежности к зажиточным слоям, анархистам или белогвардейцам.
Позже, уже в сороковых годах, дореволюционные фонды из всех региональных архивов забрали и сконцентрировали в Алматы. На тот момент это было, пожалуй, единственное правильное решение: таким образом обеспечивалась их более качественная и надежная сохранность. Лишь один большой минус – регионы на время отдалились от собственной истории, так как доступ к важным документам осложнился, нужно было ехать и получать разрешение на поиски и изучение данных в Центральном государственном архиве. А при советской власти еще существовало достаточно много ограничений, немалая часть бумаг пылилась под грифом «Совершенно секретно».
– И сейчас мы специально организовали такую масштабную экспедицию, съездили в Алматы и наконец получили копии этих документов. Касаются они и времени после катастрофического пожара 1901 года: восстановление и возрождение зданий, которые, по сути, сейчас являются памятниками истории и украшением города. Это и красавица Ак мечеть, в возведение которой огромный вклад внес купец Абдулфаттах Рамазанов. Архивы рассказывают, как он объединил мусульманскую общину, как проходил сход по обсуждению деталей стройки, поиска средств на материалы, для содержания служителей мечети. На том собрании было не меньше 200 человек, и бумаги говорят, как верующие объединились общей гуманной идеей и целью. А ведь Ак мечеть была не одна в нашем Прииртышье, их было много: в Баянауле, в ауле Шаукен, в других районах. Было немало православных храмов, но все они были нещадно стерты с лица земли новой властью. По религии, по духовенству часть сведений есть, но белых пятен еще хватает, – с сожалением отмечает Надежда Александровна.
По словам известного архивиста, сейчас в регионе работает специальная комиссия по реабилитации жертв политических репрессий. Уже выпущены сигнальные сборники, в том числе с использованием ранее засекреченных данных. Эксперты разделились на отдельные группы, есть и своя – по священнослужителям.
Напомним, в эти дни в Павлодаре по улице Машхур Жусупа (прежде 1 Мая) расширяют здание старейшей мечети города. Ее деятельность разрешили в 1944 году, в самый сложный переломный момент Великой Отечественной войны, чтобы как-то поднять дух людей и вернуть веру. Но в первые же годы независимости священнослужителей перевели во вновь открытую Ак мечеть, а деревянное здание стало разваливаться на глазах (№ 31 от 11.08.2022 г. «НЖ»). Спас важный для верующих Павлодара культовый объект от полного разрушения местный житель Рахат Байсуфинов, сын известного футболиста Маруана Абельдиновича Байсуфинова. Он был из уважаемого древнего казахского рода кулик, от которого также происходят религиозный деятель, писатель, философ Машхур Жусуп Копеев, один из основоположников казахской педагогики и психологии, стоявший у истоков казахской драматургии, член партии «Алаш» Жусупбек Аймаутов и многие другие известные исторические личности. В архиве хранятся редкие и уникальные документы, связанные с их именами.
От религии до технического прогресса
– Когда мы говорим об идеологической борьбе советской власти с духовным наследием, мы здесь не разделяем мусульманство, православие, другие конфессии, потому что, как и другие священнослужители и приходы, люди, посещавшие храмы, читавшие молитвы, совершавшие какие-то обрядовые вещи, – многие из них, если не все, в годы гонений на религию были подвергнуты жесточайшим репрессиям. На всех одна трагичная судьба: почти все священнослужители были расстреляны, почти все прихожане были осуждены, причем уголовные дела в большей части сфабрикованы, одни и те же обвинения фигурируют в судебных актах, хотя в их действиях никаких контрреволюционных умыслов не было. Мы узнаем это, изучая новые документы, которые ранее были засекречены. Дела рассматривали массово, по одному делу проходили десятки человек. По одним и тем же тяжким статьям: либо контрреволюционная деятельность, либо высказывания или распространение сведений, порочащих советскую власть, или надуманные обвинения в спекуляции или попытке разбазаривания госимущества. Вот такие штампованные обвинения со стандартным приговором: срок до пяти лет и выше, расстрел, ссылка в Сибирь, откуда не возвращались, или высылка за пределы области. И, как правило, семьи и ближайшее окружение людей параллельно с главой семьи подвергались наказанию, не могли получить образование, не могли трудоустроиться, чтобы как-то прокормить детей и себя, – поднимает старые судебные акты заместитель руководителя госархива области.
«Злостно разбогател в царское время», «Скрывал 38 голов скота», «При царизме был влиятельный бай», «Имел сапожные мастерские, использовал наемный труд», «Торговец-спекулянт», «Сын кулака, произвел раздел с целью сокрытия кулацкого хозяйства, злостный вредитель», «Крупный бай-хаджи, руководил партией», «Знатный родоначальник рода «Койсары», имел земельный надел», «Вредитель колхозного строительства», – глядя на приговоры только по нескольким судебным заседаниям, видишь, как по выдуманным обвинениям и доносам ломались судьбы ни в чем не повинных людей. В конце почти везде одинаково: «выселение семьи из дома».
Так же случилось и с купцом Рамазановым. Хотя он добровольно передал имущество и чудом избежал расправы, его большая семья осталась без крыши над головой. Благо детей успел отправить в Ташкент, а сам вместе с супругой скитался, находя временный приют у сочувствующих горожан. Но таких людей потом тоже наказывали, за сокрытие баев или членов их семей, а они рисковали из уважения к строителю дома Аллаха.
Одним словом, все ходили между молотом и наковальней. До самой смерти бывший купец так и не узнал, что случилось с его детьми. По нашим поискам удалось выяснить, что один из старших сыновей – Афлятон, 1902 года рождения, погиб в мае 1944 года в Псковской области, а не был расстрелян в Ленинграде в 1937 году, как говорилось в некоторых прежних непроверенных сообщениях. Дочь Мархибану тоже выжила, тайно перебралась в Казань из Ташкента, вышла замуж и полностью сменила фамилию и имя. Некоторые исследователи считали, что она погибла в том же 1937 году. Сам Рамазанов, по сведениям старожилов, до революции 1917 года держал тесную дружескую связь с другими знаковыми личностями города, включая Касым кажы Мустафаулы, который также построили мечеть и медресе в ауле Шаукен, ранее обозначавшемся как аул №2.
– Если мы сейчас говорим, например, о мусульманстве, то первые казахские школы-медресе открывали именно священнослужители: они обучали грамоте, письму, и наряду с чтением священного Корана дети постигали фундаментальные науки, учили языки, в них закладывались основы нравственности. То есть духовенство вносило серьезный вклад в просвещение и образование молодежи. Те же купцы Деров, Зайцев, Сорокин открывали производства и магазины, немцы-меннониты Тиссен и Герцен построили первые паровые автоматические мельницы в 1910 году. Если одни купцы ездили в Сибирь, а другие в Китай, то договаривались и выручали друг друга, чтобы купить определенные виды товаров или отдать прежний долг тамошним продавцам, такие были совокупные договоры и купеческая солидарность, – приводит примеры взаимодействия деловых кругов того времени в Павлодаре Надежда Кубик.
В те годы в городе и в его округе вполне эффективно действовало множество небольших кожевенных, мукомольных, салотопенных, кирпичных заводов, активно развивались земледелие, скотоводство, солепромышленность, открывались все новые ремесленные мастерские, магазины, аптеки. В Экибастузе работали угольные разрезы, а в Майкаине начиналась золотодобыча. В то же время в Павлодаре и в округе насчитывалось до 80 ветряных мельниц.
– Хоть они были небольшие деревянные, но их было достаточно, и они неплохо справлялись с переработкой зерна, считались основными поставщиками муки для жителей уезда, часть муки шла на экспорт. А потом Тиссен и Герцен построили первые мельницы на электрической тяге, но большевики их национализировали. Документы свидетельствуют, что, после того как их отобрали, за отсутствием грамотного управления, нужных специалистов, которые бы умели справляться с техническими новинками, механизмы ломались, производство подолгу простаивало и постепенно разрушалось. Документы говорят о том, что власти были сильно обеспокоены тем, что не было средств для ремонта и перезапуска вальцевых мельниц. Прежних объемов хлеба и муки уже не было. Почему? Потому что мельников расстреляли либо сослали в Сибирь, или они сами бежали, спасая себя и свои семьи от расправы. И все то крепкое хозяйство, которое налаживалось годами благодаря предпринимательской активности баев и купеческого сословия, потихоньку разрушалось, – с сожалением констатирует Надежда Кубик.
Свой жуткий отпечаток наложил и страшный голод, который был вызван не неблагоприятными погодными условиями и безурожайнными годами, как пытались объяснить официальные власти, а по причине поголовной коллективизации, насильственного отъема скота и лишения местных жителей традиционных методов хозяйствования.
Партия «Алаш» и ссыльные гении
В разговоре с архивистами мы не могли не затронуть и другие темы. Ведь благодаря пополнению фондов, многое сейчас открывается заново. Хотя некоторые важные сведения были известны и ранее. В том числе о выдающихся исторических персоналиях, которые оставили свой след в истории Павлодара.
– История региона быстро писалась на потребу тогдашнего дня. Так было нужно с учетом тех идеологических установок, она наспех изучалась и писалась также поверхностно. Сейчас, получая дополнительные сведения, создается более полное и ясное представление о том, что же было на самом деле. Взять политические репрессии, вроде много сказано и написано, но неизвестного еще хватает. Мы продолжаем изучать судьбы людей, развитие и развал экономики, промышленности, культуры, сельского хозяйства. Комиссия по полной реабилитации жертв политрепрессий позволяет еще больше уделять внимание этому вопросу, искать, выявлять, собирать, систематизировать все имеющиеся данные. Думаю, по итогам выйдет серия сборников по разным направлениям, – надеется Надежда Кубик.
Те, кто работает с архивами, знают, что иногда документы подбрасывают такие неожиданные сведения, которые для исследователя имеют ценность бриллиантов.
– Чем больше нового изучаем, тем больше обогащаемся новыми знаниями. Есть документы, написанные арабской вязью, и это не новость, что казахский язык переходит на латинскую графику, когда-то уже было такое, и достаточно успешно. Теперь мы возвращаемся к истории. И арабской вязью мы писали, писали и на «тоте жазу». И вот как раз, читая тексты, написанные арабской вязью в том числе, мы писали сборник по биографии жертв политрепрессий. В них вошли документы на казахском языке, уже в переводе с графики, и, чтобы сделать понятным и доступным для чтения, постарались адаптировать к современному языку, потому что очень много устаревших оборотов речи. Для этого мы привлекли ведущих специалистов, – пояснила наша собеседница.
Из Алматы Павлодарский госархив получил более тысячи единиц уникальных документов. А при выявлении новых материалов у архивистов есть приоритетное право в течение года самостоятельно изучать и систематизировать их. И только после этого открывается доступ для других ученых-исследователей, историков, краеведов.
– У нас много сведений о казахской интеллигенции, есть целая коллекция документов известных деятелей, которые попали под жернова репрессий. Несколько тысяч имен, практически все национальности: корейцы, немцы, поляки, греки, русские, евреи, украинцы, белорусы, чеченцы, молдаване и другие, которые нашли здесь приют, но попали под сфабрикованные дела. Машина репрессий никого не жалела. И в этой коллекции есть документы о руководителе Павлодарского уездного управления партии «Алаш» Кабыше Бердалине, в этом же фонде содержатся материалы о Жусупбеке Аймаутове, и вот уникальный документ, который есть у нас – последняя прижизненная фотография Аймаутова с номером уголовного дела на груди. Она была сделана уже перед расстрелом практически, – рассказывает заместитель руководителя областного госархива.
По признанию Надежды Кубик, совсем недавно для нее стало открытием, что в Павлодаре в ссылке находился знаменитый декабрист, один из главных организаторов восстания 1825 года Сергей Иванович Муравьев-Апостол. Его называли одним из самых высокообразованных, интеллигентных и в то же время богобоязненных людей царской России, который критиковал действия императорского двора. Я много читал о декабристах, и мне тоже стало это интересно. Муравьева-Апостола после неудачного восстания лично допрашивал Николай I. Жизнь этого легендарного человека закончилась 13 июля 1826 года. Причем даже убить его сразу не смогли, и он вошел в историю, как один из троих, сорвавшихся с виселицы и повешенных вторично. Тогда народ посчитал это прощением Божьим судом, и назвал повторно убиенных святыми людьми.
– Казалось бы, Павлодар был заштатным городом, он даже не входил ни в какие территориальные единицы, где-то на задворках российской империи, тем не менее, жизнь здесь кипела и бурлила, он становился привлекательным для торговцев, для тех, кто хотел строить новую жизнь. Кстати, в конце 19-го –начале 20-го века здесь было очень много китайцев, бухарцев, других инородцев. Они тоже видели в молодом городе с удачным расположением на большой судоходной реке большие перспективы. Нет-нет, о нашем крае, конечно, вспоминали и центральные власти. Судьбой экибастузских копей был обеспокоен сам Владимир Ильич Ленин и даже издал специальный документ. Стране нужен был уголь, – напоминает Кубик.
А до этого сюда приезжало много англичан, инженеры из Европы занимались разработкой месторождений природных ископаемых, солепромышленностью, построили знаменитый тогда «английский мост» недалеко от Баянаула.
– Известный миллионер шотландского происхождения Лесли Урварт вложил средства в развитие Экибастуза. Он попытался построить бизнес, но что-то помешало, договор о концессии развалился. Тем не менее, он оставил свой след как один из влиятельных инвесторов, – продолжает Надежда Александровна.
Действительно, в облгосархиве хранятся сведения о многих выдающихся людях мирового масштаба. С нашим городом навсегда связано и имя талантливого военного инженера, одного из конструкторов знаменитой «Катюши» Георгия Эриховича Лангемака. В советское время его репрессировали и вычеркнули из списка конструкторов, создавших боевую машину для Великой Победы. Его фамилия долго нигде не указывалась, но мы-то помним.
– У нас отбывал ссылку и похоронен капитан символа Октябрьской революции – легендарного крейсера «Аврора» Эмме Валентин Евгеньевич. Здесь был гениальный ученый-гляциолог мирового значения, исследователь Арктики Евгений Сергеевич Гернет. Ссылку он отбывал в селе Спартак Краснокутского района, работал колхозным счетоводом. Умер 8 августа 1943 года, а спустя 55 лет именем этого гениального ученого назвали пролив в Карском море. У нас с эпидемией сыпного тифа помогал бороться знаменитый на весь мир микробиолог и эпидемиолог Сергей Михайлович Щастный. Он завершил жизнь в Иртышском районе, заразившись этой страшной болезнью, но до конца был предан клятве Гиппократа и помогал спасать других. Отправка людей для освоения новых земель, репрессии и ссылки, насильственная депортация, поднятие Целины, – у нас сложился уникальный симбиоз народа из самых разных национальностей, приезжали люди самого разного происхождения, традиций, культур, менталитета, и нигде больше в мире такого нет. А коренной казахский народ встретил, помог выжить в непростых условиях и дал этим людям почувствовать себя здесь родными. И мы должны по-настоящему этим гордиться. Думаю, благодаря новым документам мы еще узнаем очень много интересного и об истории нашей области, и о наших замечательных людях, – резюмировала Надежда Кубик.
Фото автора, а также из фондов историко-краеведческого музея им. Г. Потанина и госархива области
