Редакция информагентства «Наша жизнь» продолжает публикации о судьбах простых людей, которые были вынуждены покинуть Россию после начала войны в Украине. Не только Казахстан принял релокантов, они разъехались по миру. Наши корреспонденты уже рассказали, как их приняли в Сербии, Польше. Материалы об этом можно прочитать здесь.
Сегодня мы расскажем о релокантах в Грузии.
От чего убежали релоканты
Но начнем с обстановки в России, из-за которой и снялись с насиженных мест сотни тысяч россиян.
Не так давно российская печать озвучила мнение первого заместителя главы комитета Госдумы РФ по обороне депутата Алексея Журавлева о необходимости новой мобилизации в России:
«Не устану повторять, что мобилизация опять нужна. И какие-то механизмы возвращения в строй раненых. На фронте даже новый термин появился — «восьмисотые». Это те, кто уехал в госпиталь и не вернулся», — заявил Журавлев.
А член комитета Госдумы по обороне Виктор Соболев высказался еще более прямолинейно:
«Те люди, которые должны идти служить в ВС РФ – конечно, им должен быть запрещен выезд из страны. Это элементарно. В основном граждане нормальные патриоты. Но есть же и негодяи; к сожалению, их вдвое больше, чем нормальных…» — между прочим, крайне интересное признание из уст российского генерала!
В общем, суть генеральских тезисов: призывникам запретят уезжать из России, чтобы «негодяи» не сбегали за границу в случае вручения повестки.
В принципе, это уже произошло. Согласно действующему российскому законодательству, гражданам, подлежащим призыву на военную службу и получившим повестку, запрещается выезд из РФ со дня, когда повестка вручена.
В апреле 2023 года Госдума одобрила закон о едином реестре военнообязанных, приравнивающий электронные повестки к бумажным. В момент получения повестки (как в электронном, так и бумажном виде) будет вводиться запрет на выезд из России для получателя. То есть подлежащим призыву на военную службу гражданам запрещено выезжать из страны со дня, когда повестку разместят в реестре врученных. Правда, Минцифры РФ уточнило, что запустить реестр военнообязанных в полном объеме можно будет не раньше осени.
Одновременно резко, до 55 лет, был поднят «возраст мобилизации», а призывной возраст повысился с 27 до 30 лет – без всяких обещанных ранее «переходных периодов» и отсрочек.
Все, кто до этого момента выжидали и надеялись — просчитались. Те, кто страшился тягот эмиграции, очевидно, обрели шанс узнать на собственном опыте, как ходить в «мясные штурмы» на укрепленные позиции противника (который, к слову, отстаивает свою собственную территорию).
Но было и немало уехавших. Правда, точные цифры до сих пор неизвестны; разброс здесь – от одного до двух с лишним миллионов человек.
Например, источник «Новой газеты. Европа» в администрации президента РФ утверждал, что после объявления мобилизации только за первые четыре дня, с 21 по 25 сентября прошлого года, из России выехали более 260 тысяч мужчин.
По данным пограничного агентства Евросоюза «Frontex», с 21 по 27 сентября в ЕС прибыло более 66 тысяч граждан Российской Федерации. А по словам посла России в Хельсинки Павла Кузнецова, конкретно в эту страну в конце сентября въехало 60 тысяч россиян, 80 процентов из которых следовали транзитом в другие европейские страны.
4 октября 2022 года глава МВД Казахстана Марат Ахметжанов заявил, что после объявления российской «частичной мобилизации» в Казахстан въехали более 200 тысяч россиян. А в ноябре прошлого года президент Грузии Саломе Зурабишвили сделала заявление о том, что с начала мобилизации границу с Грузией пересекли более 700 тысяч россиян. Около 600 тысяч потом уехали через Грузию в другие страны, но примерно 100 тысяч человек на тот момент так и остались в этой маленькой, но гостеприимной стране.
Подслушанный разговор
… Уже через двадцать минут после прилета в столицу Грузии мне довелось встретиться с релокантами из России. В автобусе, который шел из аэропорта в центр Тбилиси, прямо за нашими сиденьями расположились два парня призывного возраста, говоривших по-русски. Причем упоминали они именно события сентября 2022 года.
Один из парней – тот, который находился в Грузии уже довольно давно – покинул Россию буквально в первые же дни мобилизации. По его словам, уже вечером 21 сентября ему на мобильный телефон позвонил отец и сказал, чтобы он немедленно уезжал из страны. Что, собственно, он и сделал немного погодя – ибо идти на войну считал, как минимум, неправильным: «ведь на Россию никто не нападал, а как раз Российская Федерация вторглась на чужую территорию».
Уже после пересечения границы с Грузией снова раздался звонок от отца, который рассказал сыну, что ему пришла-таки повестка в военкомат…
Как стало понятно из разговора, парень встречал в международном аэропорту Тбилиси своего друга – который смог покинуть Россию по каким-то причинам значительно позже. Дорога из аэропорта длинная, и разговор между молодыми людьми перемежался сведениями о местных тбилисских реалиях (о чем первый рассказчик знал уже немало). Попутно россияне делились своими соображениями о событиях в стране, к которой имели самое прямое отношение и которую осознанно покинули.
«Оnly English»
Тут необходимо небольшое пояснение. Дело в том, что в Грузии уже далеко не все понимают русский язык. Люди возрастом до 30 лет в подавляющем большинстве не говорят по-русски – «only English». После известных событий 2008 года (войны в Южной Осетии или, как ее здесь называют, российско-грузинской войны) уровень владения русским языком резко снизился, особенно среди молодёжи. В стране было прекращено телевещание на русском, а также показ фильмов на русском языке в кинотеатрах. Русский язык перестали изучать в школах.
В автобусе, идущем из аэропорта, было совсем немного пассажиров, и все они говорили между собой исключительно по-грузински. Ближе к водителю стояли еще несколько англоязычных индусов, только что прилетевших в Грузию. С ними на хорошем английском общалась молодая грузинка – объяснявшая приезжим, как добраться до одной из станций столичного метро.
Мы же вошли в автобус в самый последний момент и молча устроились на свободных местах. То есть идентифицировать в нас русскоговорящих было практически невозможно. Поэтому сидевшие прямо за нами парни, и без того взволнованные встречей, делились порою, что называется, самым сокровенным, не особенно напрягаясь по поводу того, что их могут понимать другие люди.
Прилетевший молодой человек достаточно конкретно высказывался по поводу происходящей войны. Говорил он примерно следующее:
— Вот смотри, у меня два высших образования, и я многого добился в этой жизни. В России осталась и квартира, и машина, и престижная работа. Но я чувствую в себе силы и способности добиваться того, чего действительно хочу. И я совершенно не желаю погибнуть неизвестно за что, отторгая от чужой страны территории, с которыми меня ничего не связывает. Не вижу ни смысла, ни логики в этой войне с братским нам народом. К тому же там, в Украине, у меня еще с советских времен живут родственники – такие же русские, как и мы, которые наверняка будут защищать свою землю от оккупантов. А оккупанты, получается, как раз российские военные…
Вот примерно такой разговор происходил в автобусе сразу за нашими спинами – предельно откровенный и честный. Нам в этом смысле, можно сказать, повезло. Немного позже я убедился: релокант» в основной своей массе предпочитают держать язык за зубами (что неудивительно в незнакомой для них стране).
Продолжение следует…
