Вот уже семь лет в Казахстане в качестве эксперимента работает программа по замещению опиоидных наркотиков. Так называемая метадоновая терапия, при которой наркозависимому человеку, употребляющему внутривенные опиумные инъекции (чаще всего это героин сомнительного качества, разбавленный барбитуратами и прочей химией), заменяют синтетическим наркотиком метадон. Который во многих странах уже много лет считается лекарственным препаратом, лечащим зависимость. Однако в этом году правительству страны предстоит сделать выбор, принять эту программу на государственное обеспечение и признать наркотик легальным лекарственным препаратом, либо отказаться от программы. С каждым днем как противников, так и сторонников метадоновой терапии в стране становится больше. «Казахстанский союз людей, живущих с ВИЧ» решил организовать медиатур для журналистов страны, чтобы на примере личных историй участников программы показать, чем дорог бывшим наркопотребителям и врачам наркологам этот продукт.
Круговая порука
Восточный Казахстан, красавец Усть-Каменогорск, город с небывалой красотой, зелеными улицами, слиянием двух рек – Иртыша и Ульбы. Город с очень необычным для павлодарцев стилем домов и расположением улиц. Мало кто знает, но кроме всех своих красот, достопримечательностей и индустриальной историей область в списке лидеров по наркозависимым людям. Только официально здесь на учете состоят больше 14 тысяч потребителей опиоидных наркотиков. Чтобы понять, какова реальная цифра, данные можно смело умножать на пять. Такое количество человек ежедневно проходит «семь кругов ада». Находясь в постоянном зомбированном состоянии, после тяжелой от «отходняков» ночи, эти люди выползают на улицы города, словно стервятники, кружащие над только что убитым животным в поисках дозы. Той самой дозы, которая с каждым приемом все больше отделяет этих людей от человеческой жизни. Делая их по праву всеобщей проблемой, некой язвой общества, постоянно представляющей угрозу для населения, дополнительную работу для медиков и полицейских и вечной болью и слезами для родственников и родителей.
Восставшие из мертвых
Сегодня в Усть-Каменогорске 34 человека, проходящих курс заместительной метадоновой терапии. Как капля в море из общего числа зависимых, эти люди на протяжении нескольких лет, как они говорят сами, восстали из мертвых, превратившись из гниющих наркоманов в людей, проходящих бессрочный курс лечения. Жизнь каждого из этих людей – как отдельно написанная слезная драма, в которой нет места справедливости и добру. Рассказывая свои истории, каждый в прошлом зависимый от наркотиков человек всеми правдами и неправдами пытается доказать и убедить, что сегодня он человек, не наркоман.
– Вот эта программа, можно сказать, вернула меня оттуда, вот именно из подземелья этого дьявольского и вернула меня в свет, – рассказывает участник программы Евгений. – У меня работа, дома все хорошо. Есть лишние деньги. Не то что раньше, все время ищешь на эти наркотики.
42-летний Евгений уверяет, что после вступления в программу метадоновой терапии все встало на свои места. Мужчина заново обрел себя, обрел цель в жизни. Стал чувствовать любовь к людям, к родным.
– А как было раньше? – вспоминает мужчина, – Там сумочку выдернул, там телефон украл. Сейчас даже в мыслях этого нет. А главное, с женским коллективом все замечательно, – со смущенной улыбкой на лице говорит мужчина. Сегодня в его планах обрести семью, жениться и подарить давно забывшей радость жизни маме внука или внучку.
В небольшом помещении наркологического диспансера Усть-Каменогорска, помимо участников программы, врачей и журналистов, сидит хрупкая пожилая женщина. Прячет свое лицо от камер и вспышек фотоаппаратов, но нам удается выяснить, что эта хрупкая пенсионерка – мама бывшего наркозависимого. Со слезами на глазах рассказывает журналистам:
– Мой сын употреблял наркотики с 1992 года. Пришел из армии, а спустя несколько дней мы заметили на его руках следы от инъекций. С тех пор наша жизнь превратилась в настоящий ад. Сколько бы мы ни бегали, особенно я, ничего с сыном поделать не могли. Он сидел в тюрьме четыре раза, мы надеялись, что хотя бы там он перестанет колоться, но, выходя на свободу, он опять оказывался для нас потерян.
По словам женщины, о метадоновой программе ей рассказал участковый, однако от идеи она сразу отказалась. Но спустя время, когда увидела одного из друзей сына, который изменился на глазах после вступления в программу, решилась.
– Я говорю сыну: Сереж, все равно умирать! Не все ли равно, так или по-другому, – вспоминает женщина. – Вы знаете, за двадцать с лишним лет я привыкла уже плакать. Но сейчас я плачу от счастья, вы знаете, человек изменился. Небольшая дозу, которой достаточно для этих товарищей, не вызывает какого-то кайфа. И они могут работать, заниматься своим делом.
Лекарство или яд?
Метадоновая терапия введена в качестве эксперимента в Казахстане семь лет назад. В Усть-Каменогорске она действует почти пять лет. Метадон – это синтетический наркотик, а в некоторых странах его называют опиоидным лекарственным препаратом для лечения опиоидной зависимости. Основная цель использования этого препарата заключается в улучшении и нормализации психического и физического состояния человека, зависимого от наркотиков. Принимая дозу метадона, человек не нуждается в приеме героиновой дозы. К тому же он не вызывает изменения сознания, потребитель или, как его еще называют, «клиент», не получает кайфа, не испытывает ломки.
– Я была первым человеком, который получил этот препарат в нашем городе, – рассказывает, не скрывая своего имени, Светлана Семенова. – Я прошла все: и медицинские центры, и гипнозы, и бабку в деревне, кого только я не проходила, где я только не была. Метадон для меня был последней надеждой. С тех пор прошло уже 4 года, моя жизнь приобрела совсем другой оттенок. Каждое утро я прихожу в это здание и получаю свою порцию метадона. Выглядит он как сироп, запиваешь водой и идешь на работу. Своего рода завтрак.
Смысл метадоновой терапии в том, что клиента центра «подсаживают» на менее вредный заменитель героина, который он принимает каждый день. Независимо от погоды, праздников и болезней. У участников программы нет отпусков, они не могут обойтись без порции «лекарства» больше двух суток. Бросившие программу люди через несколько дней либо возвращаются за дозой, либо опять садятся на иглу. Иного пути пока у них нет. Попасть в эту программу может не каждый, к примеру, в Усть-Каменогорске только 50 мест. Вакантные места еще есть, но и требования у наркологов к людям особые. Конечно, возраст от 18 лет, стаж употребления тяжелых наркотиков, наличие неудачных попыток лечения от зависимости, ну и другие, не менее важные параметры, вплоть до осознанного личного желания бросить травить себя. Став клиентом программы, за короткое время потерянный для общества наркоман на глазах становится значимой ячейкой общества. Но человеком опять он становится хотя бы для близких.
Заведующая отделением острых алкогольных психозов и реабилитации наркозависимых лечения наркологического центра города Усть-Каменогорска Флюра Назарова рассказывает: «Впервые в мире метадон был включен в перечень основных лекарственных средств Всемирной организацией здравоохранения в 2005 году. Метадоновые отделения открыты в Павлодаре, Темиртау и в Усть-Каменогорске. Сегодня по всему Казахстану в опиоидной заместительной терапии задействованы 202 человека из возможных 400. Завершили терапию уже 108 человек, обрели семьи 68, и две женщины родили абсолютно здоровых людей», – привела данные специалист.
Белоруссия, Армения, Грузия, Кыргызстан, Украина – это только малая часть стран, активно использующих подобную терапию, уверяют врачи, причем везде результаты вполне впечатляющие. Тысячи человек смогли отказаться от тяжелых наркотиков и стать на ноги.
Социализация
Одной из главных задач заместительной терапии, по мнению экспертов, является социализация бывших наркозависимых. Эти люди отвыкли от общения в нормальном обществе, рассказывают врачи наркодиспансера. Их окружение состояло из таких же потребителей героина и других препаратов, добывая которые, эти люди порой забывали о своих человеческих качествах, таких, как гордость, уважение, любовь и преданность. Грабя старушек, дворовых детишек и беспомощных девушек и за копейки продавая награбленное имущество, ходили с вжатой головой, боясь справедливости. А вскоре оказывались в местах не столь отдаленных. Но и там приходилось искать способ выжить.
– У меня были проблемы с полицией, с родственниками проблемы были большие. Я перестала чувствовать себя женщиной, – со слезами на глазах рассказывает очень красивая девушка с полуторагодовалым ребенком на руках, которого Люба родила, уже находясь на метадоновой терапии. – Я вышла замуж, родила ребенка, наладила отношения с родными. Мой муж все прекрасно знает, что я хожу за метадоном. Он не употреблял никогда наркотики, он меня поддерживает. Ребенок у нас здоровый и физически, и психически. Конечно, мы очень боялись проблем, но врачи нас убедили, что опасности никакой нет.
Клиентов программы замещения сами «метадонщики» сравнивают с диабетиками, принимающими инсулин.
– Мы больше не наркоманы, мы адекватные, здоровые люди, которые по своей воле стали отшельниками, но нашли в себе силы и попытались вернуться в общество. Никто из нашего окружения и не догадывается, что мы принимаем метадон, – уверяет Светлана Семенова.
Быть или не быть
За последние несколько лет появились как ярые противники этой системы, так и последователи. Одни убеждают, что это все равно что лечить алкоголика коньяком, что наркозависимых спасет дорогая терапия, бабки- гадалки, гипноз и иглоукалывание. Другие против того, чтобы государство выделяло деньги на лечение наркопотребителей: мол, нечего наши налоги тратить на них. К слову, стоимость одного дня на метадоне обходится в 180 тенге, государственный реабилитационный центр тратит на лечение одного человека в день 6000 тенге, а в частной клинике придется раскошелиться как минимум на 12 тысяч тенге. Быть программе или не быть, будет решать специально созданная государственная комиссия, которая взвесит все за и против именно этого способа лечения от наркозависимости. Но все-таки хотелось бы отметить, что каждый участник этого проекта, поддерживающего жизнь наркозависимого человека другим наркотиком, дает свои результаты. Абсолютно все участники заместительной терапии сегодня являются безопасными и полезными для общества людьми, способными жить, а главное – желающими жить. И для этих людей самый главный страх, если государственная комиссия примет решение не в их пользу. Уже привыкшие к человеческой жизни клиенты программы в случае отказа боятся опять стать общественной язвой.
Ильяс БАЛЫКБАЕВ. НЖ№27, 09.07.15
