Сын не смог поделить с сестрой имущество и решил по ребру умершего признать ее неродной. Последуют ли его примеру наследники Болата Назарбаева?
Как сообщает Ratel.kz. У Альи Ч. — покойного владельца здания по ул. Розыбакиева, в котором расположено несколько торговых центров, остались вдова Ляля, сын Башир и две дочери — Рада и Кристина. Дочерям после смерти Альи, скончавшегося 2 сентября 2020 года, пришлось добиваться признания его отцовства через суд, так как тот был официально женат на их матери с 26 декабря 1979 года по 24 августа 1982 года, при этом Рада родилась 25 октября 1976 года, то есть за три года до заключения брака, а Кристина 23 апреля 1985 года, то есть через три года после развода. Тем не менее братья Альи Камал и Шариф на суде, состоявшемся 4 декабря 2020 года, подтвердили, что он «на протяжении жизни активно участвовал в их жизни, признавал отцовство в отношении них обоих». Вдова с сыном это не оспаривали. Девушки были официально признаны дочерьми, и 22 июля 2021 года, как положено, все мирно вступили в права наследства.
А в июле этого года Кристина подала иск в суд Бостандыкского района Алматы, потребовав от признанного брата впустить ее в отцовский дом в микрорайоне Нур Алатау, в котором ей принадлежит половина здания и участка. Истец указала, что на входные двери установлены замки, от которых ей не дают ключи. Башир, который и живет в этом доме со своей семьей, сообщил суду, что женщина никогда этим домом не интересовалась и не несла бремя его содержания. Кроме того, при оформлении свидетельства о праве на наследство по закону между ними была устная договоренность о том, что все наследники Альи дарят свои доли в квартире по ул. Ауэзова супруге покойного, после чего продают остальное имущество и делят деньги. Башир и Рада оформили договор дарения, и только Кристина нарушает достигнутую договоренность.
Однако суд в своем решении от 5 июля этого года иск удовлетворил, обязав Башира «демонтировать, снести любые препятствия (металлические калитка и ворота, гипсокартонная перегородка, кирпичная (каменная) кладка, оборудование и т.п.), установленные на пути прохода для людей и проезда для автотранспорта в жилом доме». Решение вступило в законную силу.
Тогда Башир написал заявление на имя начальника УП Бостандыкского района Алматы с просьбой привлечь Кристину к уголовной ответственности за то, что та «путем обмана и злоупотребляя доверием причинила семье материальный ущерб в особо крупном размере, тем самым совершив мошенничество». Как утверждал в заявлении сын покойного Альи, на самом деле никакой дочерью его отцу Кристина не являлась и прекрасно об этом знала. Об этом факте, по словам Башира, ему стало известно от своей тети, которой в свою очередь во всем призналась мать девушек, умершая в 2012 году.
В августе этого года была поведена эксгумация. У покойного изъяты три верхних зуба, левое третье ребро длиной 14,5 сантиметров и фрагмент правой бедренной кости длиной 18,7 сантиметров с остатками мышечной ткани. Для молекулярно-генетической экспертизы оказалось пригодным только ребро, потому что на остальных частях тела ДНК деградировала. Сравнив ДНК, выделенные из ребра Альи, с ДНК, выделенными из образца крови Кристины, эксперты межрегионального центра судебных экспертиз по Юго-Восточному региону РГКП «Центр судебных экспертиз Министерства юстиции РК» сделали заключение, что генетические профили не совпадают, биологическое отцовство исключено.
Что теперь? Должна ли женщина нести уголовную ответственность за то, что не знала точно — от кого родилась, потому что не присутствовала в тот момент еще даже в виде эмбриона? И должен ли суд на основании генетической экспертизы пересматривать вопрос отцовства, если мужчина при жизни признавал кого-то своим ребенком? Вопрос особенно актуальный в свете по-новой разгорающихся судебных споров за имущество покойного Болата Назарбаева между семьей одной из его жен и 14 детьми. К слову, в том же Бостандыкском районе.
