В Экибастузе уже третий год не движется расследование дела о гибели 27-летнего оперуполномоченного криминальной полиции капитана Самата Исенова.
Мужчину обнаружили в автомобиле, задушенным ремнем безопасности, в феврале 2020 года. По данному факту открыли досудебное расследование по статье 105 УК РК «Доведение до самоубийства». Однако в декабре того же года следствие приостановили.
Мать погибшего полицейского Нурлыгуль Исенова не верит в версию о самоубийстве. У женщины, по ее словам, есть веские основания сомневаться в добровольном решении сына уйти из жизни.
«Это нереально, потому что по экспертизе он был задушен ремнем безопасности. Все говорят, что невозможно ремнем задушиться. Он бы упирался ногами в коврик, но там даже никаких следов не было.
Он работал оперативником, был на выезде. В тот день его напарник не вышел. С ним в машине была девушка, она говорила, что ему без конца кто-то звонил на WhatsApp, он часто выходил и нервничал. В материалах дела этого нет. У него было два телефона, второй сотовый нам не отдали. SIM-карты вытащили оттуда.
Он как раз накануне из командировки в Алматы вернулся, сказал отцу: «Я съездил плохо. Мне сказали, в Экибастузе с тобой разберемся». Но этих наших показаний в деле вообще нет.
Зять и друг на руке Самата заметили три следа, как ромбики. Это, скорее всего, от электрошокера. В экспертизе этого нет. На фотографиях в морге одна рука ладонью вверх лежит, другая ладонью вниз. Я раньше работала в медицине, и в морге мне тоже сказали: ему помогли, это не он сам.
Я думаю, он слишком много знал. Многие говорили, что это свои же… Я просто хочу, чтобы это дело подняли. Хочу справедливости, не хочу, чтобы оскверняли имя моего сына. Он никогда бы не пошел на самоубийство», — не сдерживая слез, рассказывает Нурлыгуль Исенова.
В версию о суициде не верят родные и друзья Самата. У него остались супруга и ребенок, которому на тот момент был всего один год.
«Я разговаривала с ним накануне. Он мне сказал таким радостным голосом: «Я получил капитана!». Не может человек, который с такой радостью рассказывает о повышении, совершить через три дня такое», — уверена соседка, друг семьи Зауреш Исамалинова.
Близкий друг Батырхан Исамалинов говорит, что более сильного и любящего жизнь человека, как Самат, трудно было найти.
«В тот день я ему звонил, и знаю, что он этого не делал. Я в это не поверю никогда, и никто в это не верит. Утверждают, что, якобы, он сделал это из-за кредитов, поругался с кем-то – не выдержал. Да никогда в жизни я в это не поверю. Он был очень сильный человек», — стоит на своем Батырхан.
В декабре 2020 года матери Самата Исенова объясняли, что расследование прервали из-за «невозможности установления лица, совершившего уголовное правонарушение».
Сегодня в областном департаменте полиции нашему корреспонденту сообщили, что досудебное расследование по факту гибели полицейского прервано в связи с назначением дополнительной судебной молекулярно-генетической экспертизы в Институте судебных экспертиз в Астане.
Между тем, это уже не первая молекулярно-генетическая экспертиза по этому делу. На руках у Нурлыгуль Исеновой есть заключение эксперта Центра судебных экспертиз, основанное на судебной молекулярно-генетической экспертизе от 2020 года.
В ней говорится, что на смывах рулевого колеса, дверных ручек и того самого ремня безопасности и даже под ногтевыми пластинами погибшего обнаружены смеси ДНК, как минимум, трех неустановленных мужчин.
По официальной информации Департамента полиции Павлодарской области, за последние три года в регионе зарегистрировано три факта суицида полицейских.
Фото и материалы предоставлены Нурлыгуль Исеновой
