Сегодня мы завершаем серию публикаций о путешествии казахстанского блогера, уроженца Павлодара, Нурали Айтеленова автостопом в Донбасс. (О его похождениях читайте в НЖ № 4, 7, 10). За несколько своих заметок в соцсетях о жизни в ДНР он подвергся нападкам со стороны националистически настроенных СМИ Украины, ему отменили журналистскую аккредитацию, выданную СБУ, и заблокировали доступ в фейсбук. Об итогах своего тура Нурали сообщил нам в интервью, когда был проездом в Павлодаре, по дороге домой в Алматы.
— Нурали, ты был в Донецке неделю – с 10 по 17 февраля. Расскажи по порядку, как ты туда добрался?
— Я мог бы проехать в Донбасс со стороны России, через Ростов, но это было бы рассмотрено по Закону Казахстана как незаконное пересечение границы, могли пришить статью вплоть до «наёмничества». Поэтому я поехал официально через Киев. Зашёл в Службу безпеки Украины, в пресс-центре штаба АТО. Как блогер получил аккредитацию для журналистской работы в зоне боевых действий. По интернету связался с пресс-службой Донецкой народной республики. Они сначала мне отказали в аккредитации. Пришлось срочно искать нужные знакомства через журналистов «Рейтерс» и «Ассошиэйтед Пресс», которые уже работали в ДНР. Они за меня поручились, дали рекомендации. Когда я получил все разрешающие документы, поехал в Донецк.
— Ты писал в своём фейсбуке, что дорога туда была сопряжена с опасностями. Что пассажиры выбирают специальные места в автобусе, чтобы не пострадать от обстрела.
— Да, такая практика существует. В больших рейсовых автобусах, идущих из Украины в Донбасс, люди стараются покупать задние места. Потому что первым под обстрел обычно попадает водитель. Чем дальше ты отсаживаешься, тем больше вероятности, что передние кресла удержат пулю и осколки. Причём, самое последнее место тоже никто не занимает. Могут пальнуть и вслед автобусу. Одной автоматной очереди хватит.
— А кто может пальнуть? Военные на блокпостах?
— Может быть чья-то умышленная провокация, может быть случайный выстрел. Там война, все на нервах. К примеру, автобус превысит скорость или водитель вовремя не среагирует на сигнал погранцов. В Донбассе мы ехали с журналистами из Донецка в Дебальцево, нашу машину остановили военные. Спрашивают: что везёте? Один журналист решил пошутить. Бомбу, говорит, везём. Нас сразу окружили, взяли на прицел и трёхэтажным матом: какую бомбу?!!! Мы сейчас порвём вашу машину на хрен! В общем, там не до шуток.
— В Донецке много военной техники?
— Танки и БТР за всё путешествие мне по пути ни разу не встречались. Видел только военных.
— Ты писал, что вас довезли на микроавтобусе из Киева до границы с ДНР и там оставили.
— У них так работает перевозка пассажиров: с украинской стороны людей довозят до своего блокпоста, там они переходят границу, и со стороны ДНР их встречает местный перевозчик. По крайней мере, мне так объяснили. Из Киева мы выехали на микроавтобусе фирмы «Дримтранс», а со стороны ДНР нас никто не встретил. Ждали на дороге часа два. Звонили перевозчику, говорят, ждите. Потом я с одним мужиком скинулся, за 150 гривен мы на попутке доехали до Донецка. А пока стояли, смотрю, по краям обочины знаки расставлены: «осторожно, мины!». Местные говорят, что обочину с начала военных действий заминировали от Краматорска до Донецка.
— Кто заминировал и зачем?
— Кто минировал, не знаю. Но в тех местах, говорят, есть и минные поля. Как мне объяснили, чтобы разведгруппы не проходили. А обочина заминирована, чтобы вся дорога контролировалась. Когда начинаются боевые действия, танки, снайперы, противотанковые ракеты не располагаются на централке, все стараются маскироваться по краям.
— А кто предупредительные знаки расставил?
— Скорее всего, организация Красный крест. Я видел такие знаки только со стороны Украины.
— Как тебя встретили в Донецке?
— Пришёл в пресс-центр ДНР, там только спросили, как доехал? Что говорят о Донбассе? Выдали журналистскую аккредитацию и всё. Никаких допросов, пыток, контрразведки, которыми меня пугали на Украине. Я написал об этом в фейсбуке, и украинские СМИ меня сразу записали в сепаратисты.
— Я знаю, что до тебя в ДНР работали многие иностранные журналисты. Был англичанин Грэм Филлипс. Наверное, единственный из западных журналистов, кто открыто поддержал ДНР.
— Он уехал оттуда. Там только Патрик Ланкастер остался. Он из США. Насколько я понял, там все журналисты нейтральные. Просто показывают, как развиваются события в Донбассе. Без личной оценки. Украинской стороне эта нейтральная информация как кость в горле. Потому что реальность далека от ужасов пропаганды. Я видел большинство репортажей Филлипса и Ланкастера из ДНР. Потом сам по Донецку гулял. Всё правда. Журналисты, что увидели, то и рассказали.
— Ты ехал в Донецк с целью рассказать через свой фейсбук о жизни этнических казахов, которые там проживают. Но смог записать только одно интервью. Сколько человек отказалось?
— Трое. Я с ними до этого созванивался, вёл переписку в интернете. Но они побоялись говорить о себе. Говорят, нам ещё здесь жить. Один вообще отговорку придумал, спрашивает, ты получил журналистскую аккредитацию ДНР? Да, говорю, получил. А он: вот если бы ты был без аккредитации, я бы с тобой пообщался. В итоге я записал видеоинтервью только с учительницей истории Асией Ногайшиновной Адаевой. С 1981 по 2007 год она была директором школы № 151 в посёлке Моспино – это в пригороде Донецка. Потом вышла на пенсию и продолжила работать учителем истории. Сначала преподавала историю Украины, теперь преподаёт историю России. Такая там реформа образования произошла на Донбассе.
— Как она попала в Донецк?
— В 1972 году она вышла замуж за русского и переехала с ним из Казахстана на Украину. Родного языка уже не знает. Все дети крещёные. Там у многих казахов так дела обстоят – диаспора небольшая, мечетей нет. Я подарил Асие Ногайшиновне деликатесы из Казахстана – консервированную конину, курт и так далее. Она сказала, что последний раз ела всё это в 2005 году, когда с мужем была на исторической Родине. Теперь мужа нет, умер. Она живёт одна. Скучает по Казахстану, но не может всё бросить и уехать. Ей срочно нужна операция на глаза, но нет денег, и в Донбассе её не делают. Адаевой нужна помощь.
— Ты писал, что в казахской диаспоре Донбасса произошёл раскол.
— У населения Донбасса нет одного общего мнения о происходящих там событиях. Так и местные казахи, одни заняли проукраинскую позицию, другие пророссийскую. Раньше ходили друг к другу в гости, пили чай, а сейчас не общаются, дразнятся «укропами» и «ватниками».
— В Донецке остались этнические украинцы?
— Конечно. У многих здесь дом, родня, бизнес. Как всё это бросить? Когда началась война, те, у кого была возможность, уехали кто в Россию, кто в Украину. У кого были родственники и деньги – быстро устроились на новом месте. Большая часть беженцев скитается по съёмным углам, не имеет постоянной работы, пребывает в нищете. Многие стали возвращаться на Родину. Говорят, что потихоньку пошёл возврат населения.
— Какие паспорта у жителей ДНР?
— Украинские. Фактически, все они граждане Украины. ДНР свои паспорта ещё не выдавала никому. С украинским паспортом жители Донбасса могут ездить в Россию. Но для поездки в Украину нужен специальный электронный пропуск. Без электронного пропуска они не смогут пройти. (Когда верстался номер, стало известно, что в ДНР началась выдача собственных паспортов, — авт.)
— Насколько общительны жители Донецка?
— Меня многие встретили с недоверием. От общения отказывались, словно боялись чего-то. Разговорчивыми были только таксисты. Они всегда всё знают и всё видели.
— До войны в Донецке было под миллион жителей. Сейчас людей на улицах много?
— Ощущается, что город значительно опустел. Городской транспорт работает, автобусы ходят, но машин на улицах мало – бензин дорогой. Вечером, после восьми, город вообще мёртвым становится. Ночных магазинов нет. Даже популярные торговые центры работают до семи вечера. В 23.00 начинается комендантский час. Если поймает патруль – 15 суток исправительных работ. Как говорят, те, кто попадал – от уборки улиц до рытья окопов.
— Преступность в Донецке есть?
— Город на военном положении. Всё строго – ни преступности, ни коррупции. Наркоторговцев и наркоманов всех истребили. Казахи, которые приехали туда воевать, рассказывали, что им был приказ: находите «барыг» (наркоторговцев, — авт.), и к стенке без суда и следствия. Я считаю, это правильный вариант. С ними так и надо поступать. В ДНР действует «сухой закон», спиртное продаётся, но за появление в пьяном виде на улице строго наказывают. Для военных употребление алкоголя вообще равняется трибуналу.
— Люди как живут? Нищих много?
— Нищих и попрошаек на улицах не видел. Были какие-то бичи возле автовокзала. Такие у нас чаще встречаются. По разговорам, у людей в Донбассе зарплаты низкие, а цены высокие. В простых кафешках, к примеру, цены в пересчёт на тенге получаются алматинские. Ресторанов мало, и они очень дорогие. В магазинах нет такого изобилия товаров, как у нас. Многих товаров не хватает. Мясо все покупают на рынке. Но оно дорогое. В ДНР почти нет своего сельского хозяйства.
— Откуда в ДНР берутся товары, чтобы людей кормить?
— Некоторые товары производятся внутри. Но в связи с тем, что не хватает некоторых ингредиентов, продукция получается не такая вкусная, как мы привыкли есть. К примеру, сигареты «Новороссия» вообще курить невозможно. Я купил несколько пачек как сувенир. Из Украины возить товары стало очень дорого. Основной поток идёт из России.
— Ты писал в фейсбуке, что в ДНР вместо украинской гривны ввели российский рубль.
— Украина прервала все экономические отношения с этими областями. Вывезла все гривны, перестала выплачивать зарплаты бюджетникам, пенсии и социальные пособия. Вот им и пришлось искать замену. Сейчас зарплата и пенсии там выдаются в рублях. По официальной версии, рубли ввозят из России жители ДНР, которые ведут с ней торговые отношения или работают гастарбайтерами. По неофициальной – это тайная поддержка России.
— Какой курс гривны к рублю?
— Один к двум – одна гривна – два рубля. Это невыгодный курс. В Украине одна гривна – 3,9 рубля.
— Банки в Донецке работают?
— Нет. Украина закрыла все свои отделения. Сейчас там есть такая услуга: стоит стол, за ним сидит женщина с планшетом и сотовым телефоном. Говоришь ей номер своей карты, пароль, она снимает оттуда нужную тебе сумму и выдаёт деньги. За услугу берёт от 10 до 25 процентов, по-моему. Есть международные переводы «Вестерн Юнион», но они очень дорогие, и только в Россию. В Украину переводить деньги они не берутся.
— Ты писал, что в Донецке в хостеле у тебя кто-то украл смартфон и разбил экран ноутбука. Ты выяснил, кто это сделал?
— Подозреваю, что это сделал мой сосед по номеру, азербайджанец. Я сразу вызвал милицию. Они говорят, у нас нет базы кодов, чтобы найти твой телефон. Посмотрели мои документы и решили отвезти меня в отделение. Заподозрили что-то. Я попросил сделать с их телефона один звонок. Сообщил пресс-службе ДНР, что со мной произошло и что меня куда-то увозят. Успел с их телефона сделать запись в своём фейсбуке – меня забрала милиция. Посадили меня в машину. На полпути им начальство звонит – везите его обратно! Об этом уже в интернете пишут! Меня привезли в хостел, но смартфон так и не нашли. Хорошо, что я все фото и видеоматериалы, которые наснимал в Донецке, успел залить в интернет, в «облако».
— Расскажи о своей поездке в Дебальцево на «Минский форум». Какие настроения в правительстве ДНР?
— Боевые. Говорят, будем воевать за независимость ДНР до полной победы. Но я вижу, по разговорам, что мирным жителям уже надоела война. Они хотят её прекращения. Но возвращаться в состав Украины боятся. Опасаются, что начнутся репрессии и зачистка всех, кто поддерживал повстанцев. Многие большие надежды возлагали на Минское соглашение, благодаря которому был достигнут «режим тишины», прекратились активные военные действия. Но я в Донецке своими ушами слышал грохот артобстрела, взрывы. Видел вспышку фосфорной бомбы. Кто-то нарушает Минские соглашения, если ночью раздаются провокационные выстрелы.
— Почему Донбасс решил отколоться от Украины? Какая официальная версия?
— Они не захотели жить под руководством нового правительства, которое установилось после «майдана». Многие считают, что власти Украины контролируются Америкой. Поэтому идёт обострение конфликта между Украиной и Россией.
— Есть предпосылки, что гражданская война на Украине скоро кончится?
— Боюсь, она кончится не перемирием.
Нурали Айтеленов с Денисом Пушилиным, председателем народного совета ДНР. Дебальцево, февраль 2016 г.
Беседовал Фёдор КОВАЛЁВ, фото Нурали АЙТЕЛЕНОВА. НЖ№11, 17.03.16
