Так ли страшен Синий кит, ставший Красным дельфином, и кто мог его придумать, мы спросили у одного из опытнейших детских психиатров-суицидологов, сообщает Ratel.kz.
После последних самоубийств школьников в соцсетях и СМИ распространяется информация о следующей схеме: дети через Ozon покупают некие книги о бессмертии, затем по ссылке из TikTok или расклеенных на заборах флайеров с QR-кодами переходят к игре «Красный дельфин», в которой получают разные задания от поджога чужого имущества до суицида.
Еще одна игра — «Schoolboy Runaway на «Яндекс. Игры»описывается так: «Решайте головоломки, находите полезные предметы, прячьтесь и заметайте следы, чтобы родители не обнаружили ваше отсутствие. Игра выполнена в формате 3D от первого лица, где основная цель — успешно сбежать из дома, используя различные хитрые методы. Вас ждет множество секретов и пасхалок, которые добавят дополнительный интерес и вызовы в игровом процессе». В игре присутствуют различные головоломки, которые затягивают ребенка, заставляют его проходить дальше, играть еще и еще. При этом общий посыл такой: родители плохие, они контролируют. Мать на взводе и кричит: «Неудачник», «Руки не из того места». Не разбираясь, дает пощечины.
За прошедшую неделю общество разделилось на два противоположных мнения. Одни уверены, что суицидальные игры стали причиной детских смертей. Другие утверждают, что истерия вокруг этих игр – дело рук тех, кто хочет снять с себя ответственность, а само их существование не более чем неправдоподобная легенда.
— Правда ли через игры можно зомбировать детей? – спросила я детского психиатра-суицидолога Ольгу Тюменцеву (на снимке).
— Слово «зомбирование» вообще не подходит и к медицине отношения не имеет. – сразу подчеркнула суицидолог. – Есть слово внушаемость. У каждого человека — и у ребенка, и у взрослого — определенный уровень внушаемости. Есть люди, которых очень легко в чем-то убедить, особенно когда это говорит человек авторитетный, возможно, начальник. У детей это может происходить в силу воспитания в семье, когда мама говорит, что взрослых надо слушаться, не спорь никогда с учителями, что говорят — то и делай. Очень часто родители радуются, когда у них послушные дети – что сказал, то и сделали. И не понимают, что у послушности есть другая сторона. Если к такому ребенку подойдет на улице якобы полицейский, незнакомая женщина, которая кем-то представится, даст конфету, скажет: «Пойдем со мной туда-то», все мы догадываемся, к каким последствиям это может привести.
Проводились же социальные эксперименты, когда родителей в торговом центре спрашивали: «Ваш ребенок пойдет с незнакомыми людьми?» Те отвечали: «Нет конечно!». Потом ребенка оставляли на секундочку одного, к нему подходила незнакомая женщина с игрушкой и сообщала, что ее послала мама, которая попросила его идти с тетей к ней в отдел с игрушками, чтобы выбрать для него подходящую. Ребенок давал руку и шел. Мама в ужасе подбегала со словами: «Я ж тебе говорила! Нельзя идти с незнакомыми людьми!». Это касается маленьких детей.
Что касается подростков, погибшие девочки, я так понимаю, были с хорошим интеллектом, на учете у специалистов не состояли, были заведомо здоровые, из нормальных семей, то есть, как наши с вами. Есть такое НЛП — нейролингвистическое программирование. Это метод психотерапии. Уже, наверное, все сталкивались с тем, что вам звонят на телефон и сообщают, что с вашего счета кто-то пытается перевести деньги или вы подозреваетесь в спонсировании терроризма, и человек в это верит. Говорят много, произносят определенные фразы с определенной интонацией, смотрят – ведется ли человек сразу, испугался ли он или засомневался. На том конце провода тот, кого готовили хорошие психологи. Вот известной российской певице Ларисе Долиной, к примеру, с апреля по июль этого года телефонные аферисты, представлялись сотрудниками правоохранительных органов и под предлогом сохранения денежных средств уговорили перевести на якобы безопасные счета и передать курьеру личные сбережения и деньги от продажи квартиры в центре Москвы. Она же могла к кому-то подойти, посоветоваться, а человек жил в трансовом состоянии. В этих случаях цель – вытащить деньги. А в нашем случае, используя тот же механизм – заставить подростка выполнять определенные команды.
— Какие слова используют организаторы этих игр?
— Со всеми начинают примерно одинаково. Подростка прощупывают – где ему больно. Возможно, его не понимают дома. Возможно, недооценивают. Буллят в школе. И ребенок поддается на слова, которые его касаются, и получается, что они как будто проявляют участие там, где все проходят мимо, предлагают помощь. Чтобы его уважали одноклассники, мама не ругала за двойки. Вначале же вообще не идет речи о том, что ты что-то сделаешь с собой, вначале идет как бы понимание и поддержка, то есть наживка. А дальше дело техники.
Первый шаг – купить книгу, второй – что-то сделать. С кем-то идут элементы запугивания, что, если ты откажешься что-то делать, будет плохо твоим близким или тебе. Кому-то говорят: «Я твой друг, давай это будет наша тайна». У детей понятие о том, что жизнь кончается, что смерть безвозвратна, даже при условии хорошего интеллекта полностью формируется где-то к 16-18 годам. Спрашиваю у умной 15-летней девочки, учащейся в хорошей школе, отличницы, совершившей попытку суицида: «А ты не боялась, что это все, дальше тебя не будет?». Отвечает: «Ну как все, ну че, прямо все что ли?». Вот так вот. Впечатления от смерти, что это финал, нету. Поэтому внушение, что душа ребенка перейдет в другой мир, потом назад вернется, тоже срабатывает. Его можно так запутать, что он и сам не поймет, что на самом деле делает. Когда был «Синий кит», у нас семинары проводились, фотографии показывали, как дети на руке этого синего кита вырезают. Там надо было выходить на связь в четыре-пять утра, когда то ли сон, то ли реальность. Сначала давались какие-то безобидные задания: подойди на улице к незнакомому человеку, попроси 20 тенге. А последнее задание – подняться на крышу и прыгнуть. Почему не все дети на это ведутся, хотя, наверняка, по ссылкам переходили многие? Потому же, почему не все соглашаются попробовать покурить, употребить наркотик. Где тонко, там и рвется. Что ребенок хотел там найти? Почему поддался?
— Я понимаю, мошенники, которые выманивают у взрослых деньги. С подсадкой подростков на наркотик тоже все ясно. Но зачем кому-то нужно просто так отправлять детей на тот свет? Детей, которых ты не знаешь, которых ты в жизни никогда не увидишь. Синий кит и прочее – это изобретение какого-то маньяка-психолога, который решил почувствовать себя всемогущим Богом?
— Есть же секты – для чего надо? Есть же секты, которые не деньги собирают, а жертвоприношения делают. Возможно, это люди с какими-то психическими отклонениями, которым нужно самоутвердиться таким способом: «Я молодец, я умею это делать». Вы правильно сказали – Богом себя почувствовать. Потому что представить, что это задание каких-то спецслужб, как-то сложно. Опять же вы правильно говорите: смерть ребенка, и дальше – какая цель? Организаторов не отследишь. Тот же Синий кит – так и не выяснили, кто его придумал. Но это люди однозначно образованные.
— Ну да, обвинение Филиппу Будейкину, который придумал себе псевдоним Филипп Лис и назывался создателем «кита», предъявлено не за доведение до суицида конкретных людей, а за «размещение аудиовизуальных произведений, тем обсуждений и высказываний, пропагандирующих тематику суицида». А можно все-таки предположить, что за этими версиями с «китами» и «дельфинами» чаще всего скрывается желание родителей не выносить на суд какие-то семейные проблемы?
– Синий кит действительно быстро ушел. Но то, что дети на него велись, доказано. Я лично видела пытавшихся покончить жизнь самоубийством подростков с этими картинками на руке. Другой вопрос, что психическая деятельность не любит пустот. И хоть психиатры и психологи и раздражают своей фразой про «нет доверия в семье», но в итоге все же к этому сводится — к доверительным отношениям родителя и ребенка. Если они есть, то даже пусть ребенок купил книгу и вовлекся, на каком-то этапе и мама заметит, что он более замкнутый или нервный, и ребенок маме расскажет. И мама сядет и поговорит с ребенком по душам: «Я вижу, что ты изменился, меня это очень беспокоит». То есть не с позиции – ты плохой, учительница звонит, ругается, а надо всегда говорить с позиции «Я». Я переживаю, мы перестали с тобой разговаривать по вечерам, я вижу, что у тебя плохое настроение часто. И всегда говорить с заботой, спокойно, без истерик, искренне. И если это в семье есть, ребенок будет видеть, что мама его друг и всегда все расскажет, даже если он куда-то втянулся и сделал что-то очень нехорошее.
Всякое бывает, детская психика же не окрепшая. При этом никто не говорит, что надо все прощать. Наказание быть должно, но не физическое и адекватное ситуации. А часто ведь между родителями детьми стоит стена. Приходит мама, жалуется: «Я пытаюсь с ним поговорить, а он не хочет». Я объясняю: «Вы выстроили стену, а сейчас спохватились, что должны быть хорошей мамой, пытаетесь в контакт с ним войти, а стена-то уже стоит, теперь ее нужно рушить. И рушить ее нужно вам, потому что вы же взрослый человек». Это очень трудно.
Все думают, что врач психолог сейчас возьмет волшебную палочку, взмахнет, скажет ребенку: «Ай-яй, так делать нельзя», и ребенок тут же это делать перестанет. А психолог только направляет – куда нужно двигаться. А это в большинстве случаев вызывает резкий негатив: «Я пришла к вам за помощью, а вы сказали, что я плохая». Хотя я никогда так не говорю, это уже ваши мироощущения, я сказала – что нужно делать.
Идет отрицание, негатив и разочарование: «Отправили к вам, сказали, что вы хороший специалист, а вы тут мне всякой ерунды наговорили, еще хуже сделали». И даже когда идет психологический рост, когда человек что-то делает, всегда вначале происходит ухудшение. Вам сначала становится плохо, а потом только, через какое-то время, хорошо.
То есть надо быть готовым к тому, что в начале нормализации отношений со своим ребенком отношения, которые и так-то плохие, раз стена стоит, будут еще хуже. Он будет вас не понимать, не идти на контакт, всячески отбрыкиваться. Возможно, вообще попытается из дома сбежать, потому что вы будете вот эту свою заботу проявлять. К этому надо быть готовым, проявить терпение. Еще раз повторю – пока не будет доверительных отношений с ребенком, пока вы не будете разговаривать с ним в позиции «я переживаю, я тебя очень люблю, ты самый дорогой мой человек», проблема не решится. Любить ребенка нужно понятным для него способом. Мы устаем, работа, домашние дела, но нужно просто садиться с подростком и говорить по душам, прогуляться куда-то вдвоем. Вот если бы в семьях был ритуал – вечером 20 минут поговорить.
— Сейчас ведь даже не ужинают все вместе, а каждый со своей соткой.
— Вот! Хотя бы ужинать. Сотки отложить, телевизор выключить. Во время еды человек расслабляется. Еда это приятно, это получение удовольствия, и именно в этот момент, когда вы, взрослые, создадите нужную атмосферу. Ребенок расскажет – что его беспокоит. Если будет видеть, что мама расслабленная, что мама заботится, поддерживает и всегда, что бы ни случилось, защитит. Это у ребенка должно быть четко в голове отложено.
