Информагентство «Наша жизнь» продолжает рассказывать истории бывших павлодарцев, некогда уехавших из родного города. Как изменила их маршруты война, что происходит в их нынешних локациях, как трансформировался образ мышления наших земляков. Своими наблюдениями поделился наш земляк, уже много лет живущий в Польше. По понятным причинам фамилию автора мы не указываем.
Когда читаешь казахстанские СМИ, даже вот эти истории бывших павлодарцев, удивляешься, как же далеко Казахстан от войны (и слава богу!). В Польшу большая тревога хлынула в первый же день, 24 февраля, вместе с украинскими беженцами. Первые месяцы шёл непрерывный поток людей, в основном, женщин с детьми, и непрерывный же поток помощи. Украинцев размещали в экстренно созданных центрах и разбирали просто по домам, волонтёры встречали людей практически на всех ж/д станциях, от университетов и предприятий круглосуточно отходили фуры с гуманитарной помощью, покупатели в супермаркетах доверху заполняли контейнеры продуктами и средствами гигиены. Это сплочение общества перед лицом беды производило почти такое же сильное впечатление, как сама беда. Не хочется быть высокопарным, но вообще-то в те весенние месяцы поляки совершили гражданский подвиг.
В 2022-м был девятый вал, но далеко не первая волна миграции с востока. Ей предшествовала большая волна из Беларуси, где подавленные протесты 2020 года сменились жестокими репрессиями. Люди стали уезжать кто куда: в Украину, Грузию, Литву, Латвию, а больше всего — в Польшу. Почему именно сюда? Общая граница, довольно большая по европейским меркам страна, много работы, несложная легализация для мигрантов. А, кроме того, Польша значительно облегчила переезд гражданам Беларуси за счёт выдачи гуманитарных виз и программы для релокации IT-специалистов с семьями (Poland.Business.Harbour, или PBH).
24 февраля только подстегнуло белорусов. Страхов добавилось: возможное закрытие границ, участие в войне, наконец, мобилизация. Для айтишников же ещё одним доводом стала угроза потери работы. Западные клиенты стали отказываться от размещения заказов в токсичных локациях, банковские переводы “поломались” из-за санкций, и компании оказались вынуждены перевозить специалистов за рубеж. Польша с её программой релокации айтишников стала самым очевидным направлением. Только за 2022 год белорусам выдали больше 60 тысяч PBH-виз.
Казахстан — Беларусь — Польша
Почему я об этом рассказываю? Потому что в водоворот этих исторических событий оказались вовлечены и мои знакомые павлодарцы. Вообще, очень интересно, как события последних лет стали приводить моих казахстанских друзей в Польшу. И уводить из неё.
Знаю двух приятелей из Павлодара, которые десять лет жили в Беларуси. Оба уже получили белорусское гражданство и неплохо устроились в новой стране: семьи, работа, жильё, дачи. Но вот в 2021 году резко сорвались с насиженного места и уехали в Польшу. Хотя ещё за пару месяцев до отъезда ничего такого не планировали.
У одного приятеля жена очень переживала, что тот бросил работу в строительной компании — через месяц после переезда фирма закрылась. Другой — айтишник, он переехал вместе с работой. Ребёнок в Польше пошёл в первый класс. Родители за него беспокоились, но спустя полтора года он лучше них говорит по-польски и уверенно себя чувствует в местной среде.
Но ситуация для обеих семей, конечно, очень травматична. Внеплановая миграция, когда жизнь наконец-то наладилась после планового переезда, да ещё и без возможности свободно ездить домой (и боязно, и многочасовые очереди на единственном открытом КПП) — так себе приключение. У жены одного приятеля в Беларуси остались пожилые родители, и это тоже не добавляет спокойствия. А другой радуется, что его родители — в Павлодаре.
Беларусь — Украина — Молдова — Польша
Кстати, те белорусы, которые после 2020 года уехали в Украину, по сути, стали двойными беженцами. Они только-только легализовались и немного устроились на новом месте, как война заставила их бежать дальше. Куда? Чаще всего снова в Польшу.
У приятеля-айтишника есть коллега, который за всю жизнь всего пару раз с женой выезжал за пределы Беларуси. Даже детей летом эти домоседы возили не на море, а в белорусский пансионат. И вот в 2021 году после тяжёлых размышлений они решили уехать в Одессу. Решение оказалось своевременным: через три месяца после переезда к ним в минскую квартиру “пришли”.
В Одессе сначала было очень непросто, но потом жизнь стала налаживаться: дочки освоились в местной школе и заговорили по-украински, все получили ВНЖ и привыкли к теплому климату. Только длилось это “счастье” чуть больше года: уже в первых числах марта 2022-го вся семья стояла в толпе беженцев на границе с Молдовой. Кишинёв стал перевалочным пунктом на несколько месяцев: они надеялись, что скоро всё закончится и им удастся вернуться в Одессу. Когда поняли, что не закончится, получили визы и перебрались в Польшу. Дети теперь учатся на польском языке. Очень скучают по дому и бабушкам в Беларуси.
Казахстан — Польша — Россия
Знаю ещё одну павлодарскую семью, которая в 90-х уехала в небольшой польский городок по программе репатриации. Они очень хорошо обжились, родители смогли интегрироваться в польское общество и даже заново отстроить карьеру. Правда, из троих детей в Польшу переехала только младшая дочь — старшие к этому времени уже учились в России. Там и остались жить и работать, часто ездили к родителям в гости.
Теперь родители на пенсии и — что бы вы думали? Года три назад они уехали к старшим детям в Россию. Для них большое значение имеет городская культурная жизнь и качество медицины, и то, и другое в российском мегаполисе на порядок лучше, чем в польской провинции. Ну и близость к детям и внукам имеет значение. Младшая дочь осталась в Польше, в Россию её, кажется, не тянет.
Если честно, не знаю, как они там сейчас — что думают, как себя чувствуют, жалеют ли о том, что переехали, или наоборот. Как получают пенсию и не боятся ли проблем из-за связей с Польшей. Знаю только, что в Польшу они сейчас не ездят.
Россия — Польша — Черногория
Сейчас волна беженцев схлынула, но Польша по-прежнему остаётся перекрёстком больших миграционных потоков. В страну, спасаясь от войны/репрессий и в поисках работы, едут украинцы и белорусы, из страны на Запад в поисках высокооплачиваемой работы и лучшей жизни уезжают поляки. Едут в Польшу и казахстанцы — кто по программе репатриации, кто на работу. Рабочей силы приехало столько, что рекрутинговые агентства и бухгалтерские/юридические конторы стали отдельной растущей нишей на рынке труда. Последние помогают с легализацией и ведением бизнеса частным предпринимателям.
Вот россиян в последнее время, кажется, стало меньше. И туризм из РФ сошёл на нет, и легализация россиян сейчас затруднена. После 24 февраля Польша стала всё чаще отказывать в выдаче и продлении ВНЖ гражданам РФ. Многие россияне боятся получить отказ на этапе проверки службами безопасности: ходит поверье, что с такой “чёрной меткой” страны ЕС будут отказывать и в выдаче шенгенских виз. В результате они вообще отменяют планы подачи на ВНЖ в Польше и едут дальше.
Ровно в такой ситуации оказалась моя знакомая семейная пара айтишников из Калининграда. Со времён ковида они работали удалённо, поэтому легко смогли релоцироваться в приграничный польский город. Сразу после 24 февраля жена была очень активна — писала антивоенные посты в соцсетях, волонтёрила и на какой-то акции попала на фотоснимок, который опубликовали в местном паблике. После этого в Калининграде на неё написали донос.
И всё, с тех пор она не может поехать домой к маме. Супруги сначала решили осесть в Польше, стали учить язык, собирались подаваться на ВНЖ. Но когда пошли сообщения об отказах россиянам, они испугались сценария “нет ни ВНЖ, ни визы” и решили ехать дальше, в Черногорию. Эта страна ещё не входит в ЕС и там не так сложно легализоваться.
Куда дальше?
Если не считать такие грустные кейсы с россиянами, Польша — хорошая локация для тех, кому в том или ином виде нужно укрытие. Проблема в том, что многие релоканты/мигранты/беженцы не могут решиться на капитальное обустройство здесь.
Польша — чудесная страна с прекрасными, отзывчивыми людьми, но и тут есть нюансы: правящая партия “Право и справедливость” (ПиС) планомерно укрепляет в стране авторитаризм и то, что называется “традиционными ценностями”, костёл этому тренду только в помощь.
В Польше аборты и раньше были разрешены только в самых крайних случаях, а с 2020 года их запретили даже при серьёзных пороках плода. Регулярно здесь умирают женщины, которым вовремя не оказали медпомощь: врачи “по соображениям совести” или из-за страха уголовного преследования ждут, пока плод в утробе не погибнет наверняка. Заводить детей в Польше многим мигрантам просто страшно.
Но главный страх, конечно, в том, что военный конфликт в регионе не утихает, а только разрастается. Мысль о том, что, обустроившись в Польше, придётся бежать дальше, не отпускает. Так, может, сразу уехать подальше? Кто-то думает забраться глубже в Европу, кто-то — на другой континент. Бывшие казахстанцы допускают, что вернутся в Казахстан. В общем, точку в моем рассказе ставить рано, поэтому поставлю многоточие…
