Морковка – по 500, свекла – по 700, засуха, падеж скота, гибель посевов: наши вести с полей иногда читаются как триллер. Но потребитель у нас закаленный, всякое видал, переживет и это. Раздражает другое: почему подобные новости до нас не доходят, скажем, из Европы? У них что, засухи и града не бывает? Или они что-то скрывают?
Помидорная благотворительность
Кому бесплатных помидоров? Приезжайте с авоськами в Сербию. Тут местные фермеры уже не первую неделю одаривают население халявной сельхозпродукцией. Население в приятном ажиотаже расхватывает тонны овощей за каких-нибудь полчаса.
Такой аттракцион невиданной щедрости в небогатой стране – отнюдь не следствие беспечной расточительности. Так крестьяне выражают свой протест против низких закупочных цен. Скажем, помидоры нынче у них оптом закупают по 10 динаров – это примерно 40 тенге.
Фермеры этим крайне недовольны. Они заявляют, что при таких условиях выращивание овощей становится убыточным делом. Продукцию за бесценок закупщикам отдавать отказываются и с досады (уже не первый год) вываливают ее тоннами на свалку – мол, не доставайся ж ты никому. За что получают от населения выговор: зачем продукт переводить, когда можно людям раздать.
Крестьяне в этот раз упрекам вняли и выгрузили ящики с помидорами прямо на улице: граждане, налетай. А рядом поставили коробки для сбора пожертвований в пользу больных детей: если кому-то из потребителей неловко заниматься откровенным мародерством, он может выделить добровольную копеечку на операцию ребенку.
И у него на это пять причин…
Почему такие разные тенденции в ценообразовании: у нас – вверх, у них – вниз? Про веские причины роста стоимости всего и вся в тучном хлебами и стадами отечестве нам не устают докладывать отечественные чиновники.
Вот, читаем выборочно.
Про яйца, к примеру: почему они становятся золотыми? Всему причиной, по словам госслужащих, сокращение производства в 2020 году из-за падежа птиц (2,6 млн кур-несушек), удорожание кормов и сокращение субсидий.
Про самих кур тоже доходчиво объяснили. Причины роста стоимости тушек, если верить докладам, следующие: мор в результате птичьего гриппа и все то же удорожание кормов.
Про гречку: снижение урожайности и сокращение посевных площадей.
Про сахар: сокращение производства; высокая доля импорта; уменьшение посевных площадей свеклы.
Про подсолнечное масло: повышение закупочных цен на сырье; высокая доля импорта.
Про картошку и морковку: отсутствие помещений для хранения урожая; ежегодное повышение цен в июне в связи исчерпанием запасов.
Чем дальше, тем печальнее. Но самое грустное – падеж скота. Зимой – потому что не ожидали снега, который ко всеобщему удивлению таки выпал и занес дорогу между конями и сеном. Летом – потому что не ожидали (угадайте, чего) жары и засухи. Трава сгорела, животные с голоду ели землю. И умирали от истощения. В двадцать первом веке. В цивилизованном государстве.
Прокати меня, папа, на тракторе
А что в Европе? Им-то хорошо, скажете вы, у них все зеленеет и колосится, и такой испепеляющей жары нет.
Не поверите – есть. В этом году в Старом Свете аномальная засуха. Температура под сорок держится неделями, посевы горят. А в те редкие моменты, когда жгучее солнце ненадолго скрывается за тучами, с неба сыплется град размером если не с куриное, то с перепелиное яйцо точно.
При этом скот не мрет, морковь не дорожает, да и вообще все ценники на сельхозпродукцию демонстрируют приятную тенденцию к заметному снижению – как это и полагается летом.
Скачка цен не было даже в прошлом году, во время первого приступа паники по поводу ковида. Туалетную бумагу смели с прилавков, это да. Но все остальное осталось на прежних местах и по прежней стоимости.
Можно было бы ожидать, что «коронный» год со всем его хаосом и турбулентностью сильно ударит по здешнему сельскому хозяйству – а соответственно, и по кошелькам конечных потребителей. Но нет – конечные потребители покупают овощи и фрукты по тем же ценам, что и в доковидную эпоху.
Такое положение вещей – следствие героических усилий власти максимально смягчить последствия пандемической неразберихи для фермеров. В Сербии, к примеру, прошлой весной во время посевной локдаун и все прочие ограничительные меры на крестьян не распространялись. Человек на тракторе был лицом неприкосновенным. В связи с чем среди местной золотой молодежи невероятно возрос престиж сельхозтехники, которая в комендантский час приравнивалась к лимузинам. Мне не раз приходилось наблюдать, как гламурные красавицы модельной внешности звонили домой со стандартным вопросом: «Папа, ты заберешь меня вечером на тракторе?»
Жизнь-малина
Государство спасает фермеров – так же, как сами фермеры в свое время спасли государство. В девяностые, во время войн и бомбежек, и в двухтысячные, когда экономические санкции на корню убили сербскую экономику, страна выжила благодаря крестьянам. Они прокормили нацию и на своих плечах вытащили страну из глубочайшего кризиса.
Яркая иллюстрация к термину «продовольственная безопасность» – любой местный рынок. Все свое: мясо, яйца, сыры, хлеб, крупы, овощи и фрукты.
Фермеры взяли высокий темп: они не только покрыли нужды своей страны в основных продуктах, но и вышли на внешний рынок. Один только пример: крохотная Сербия производит 25 процентов мирового объема малины. Вы только вдумайтесь – четверть всего рынка планеты!
Помочь и не мешать
Они, кстати, готовы накормить и нас: Сербия подписала договор с Евразийским Союзом о беспошлинной торговле. На российских прилавках уже появились сыры, колбасы, фрукты и овощи с Балкан. Причем сербские яблоки зачастую дешевле краснодарских, поскольку фермеры изначально не задирают отпускную цену.
До Казахстана большая часть этой продукции пока не доходит – далековато. Но сербскую фету из города Шабац мне уже приходилось видеть в павлодарских супермаркетах.
Я напомню на всякий случай: Сербия – страна маленькая, обескровленная войнами, бомбежками и экономическими санкциями. Нефти здесь нет. Но есть люди, которые 24/7 впахивают – в прямом и переносном смысле слова. И есть государство, которое по мере возможности старается этим людям помочь. Возможности эти невеликие, но используются они максимально эффективно. На поддержку фермеров выделяет средства и правительство, и општины (районы), и банки, и общественные фонды.
Ничего нового – все то же самое, что и во всей Европе. ЕС тратит треть годового бюджета на поддержку своих сельхозпроизводителей. Основные инструменты – импортные пошлины, квотирование поставок из-за рубежа, поддержание цен за счет государственных интервенций, квоты на производство и налоги за неиспользование земель. Фермеров кредитуют на льготных условиях и помогают им со сбытом продукции. Соответственно, при такой трепетной заботе властей цены стремятся вниз, а качество – вверх.
«Секрет конкурентоспособности европейских производителей в том, что они готовы работать на низкой марже. Это становится возможно благодаря отсутствию серьезных бюрократических преград на всех уровнях», – считает директор по континентальной Европе министерства иностранных дел Франции Эрик Фурнье.
Моцарт и коровы
Конечно, сказать, что европейские аграрии ездят на своих комбайнах по райским кущам, было бы сильным преувеличением. Быть фермером – значит заниматься работой тяжелой и рискованной. Неурожайный год – продать нечего. Гиперурожайный год – продать некому; все склады затоварены, цены бросовые.
Заморозки, град, засуха – каждый год природа доставляет европейским фермерам столько же проблем, сколько и нашим. С той разницей, что старосветские крестьяне к возможным катаклизмам готовятся заранее. Их как-то не удивляет, что зимой бывает снег, а летом – жара. Корма заготовлены, оросительные системы закуплены, противоградные сетки натянуты.
Риски сведены к минимуму – соответственно, и цены не скачут так драматично, как у нас. Ну, а насчет качества я не буду сильно распространяться, чтобы не бередить вам душу. Скажу только, что, когда я один раз упомянула разведенный китайский порошок, который мы зачастую пьем под видом молока, сербы мне не поверили. Просто пожали плечами: зачем все так усложнять – какие-то китайцы, какой-то порошок… Ведь вот же она, корова, идиллически пасется на лугу.
А в деревне у Эмира Кустурицы, известного сербского режиссера, буренки вообще слушают Моцарта. Так молоко вкуснее получается. Это, пожалуй, все, что нужно знать о сербском агросекторе.
Татьяна Гуторова, Сербия, специально для «Наша Жизнь»
