Тогда, в двадцатые года,
«Отцы» от курса отступили,
НЭП с Илъичом, увы, почили.
Тогда, в двадцатые года.
Тогда, в тридцатые года
«Отца народов» прославляли,
Крестьян в колхозы загоняли,
Тогда, в тридцатые года…
Василий Луков
Советский народ тогда состоял из двух классов: рабочие, крестьяне и еще прослойка – интеллигенция.
Распад Советского Союза, исчезновение социалистического лагеря, коммунистических партий имеют много причин.
Я тут хочу на примере жизни одного человека рассмотреть одну из главных причин смены строя.
Как жили крестьяне, что из себя представляли колхозы, описано Шолоховым в «Поднятой целине» и показано в фильме по повести Ю. Нагибина «Председатель».
Лозунги, произнесенные большевиками в 1917 году: «Мир народам!», «Земля крестьянам!», «Заводы и фабрики рабочим!» – не были воплощены в жизнь.
Ходил такой анекдот: «Почему у колхозной коровы глаза грустные? – Потому что кормят палочкой, доят «Елочкой», оплодотворяют кипяточком». И у колхозников глаза тоже были грустные… Они в конце года имели натуроплату – крохи от созданных ими продуктов земледелия и животноводства. Начислялись эти граммы за трудодни – «палочки», то есть за отработанные в течение года дни. Колхозники были беспаспортными гражданами.
Конечно, были и такие, как у нас при председателе колхоза Я.Г. Геринге, но таких было мало. Лишь благодаря талантам их руководителя и сегодня при капитализме успешно существуют у нас хозяйства Миллера, Косицына, Полякова.
Но я опишу жизнь одного рабочего-металлиста, которого я знаю более 70 лет. Семья у него была такая: дед по матери был красногвардейцем, принимал участие в штурме Зимнего дворца. А во время Отечественной войны воевал в партизанском отряде в Карелии. Его жена уцелела в блокадном Ленинграде. А его бабушка по отцу умерла там. Есть ее фамилия в братской могиле на Пискаревском кладбище.
Его родители родились в Ленинграде, но еще до войны, по зову партии, поехали покорять Сибирь. Работали на приисках Минцветмета, а потом в Балхаше и Джезказгане. Отец ушел на пенсию в звании майора КГБ, а мать несколько лет, уже в пенсионном возрасте, работала в райкоме партии в Караганде.
И вот мой герой Александр (он же Саша, Саня, Шурик, Алик), а также были еще такие Павки, Иваны, Семены и так далее, после трехлетней службы на Балтийском флоте поступил работать на машиностроительный завод. И доработал там до пенсии и еще лет 15 после достижения пенсионнного возраста.
Из него вышел высококлассный специалист. Он мог работать почти на всех металлорежущих станках. Работал в ремонтном цехе, числился там фрезеровщиком и зуборезчиком. Изготовил для себя кучу инструментов и приспособлений, которых не было в цеховой инструменталке.
Станки на заводе были не только советские. Он изготавливал для них запчасти, которых нельзя было получить через отдел снабжения.
Ленин говорил, что победить в битве между капитализмом и социализмом может тот строй, у кого выше производительность труда. В те годы в сельском хозяйстве она была в пять раз ниже, чем в развитых странах, а в промышленности – более чем в два раза.
Ежегодно отраслевые министерства давали задания своим предприятиям повысить выработку на три процента (и на столько же сократить расход материалов на единицу продукции). Такой «научный» подход приводил к тому, что количество росло за счет «какчества», как говорил Аркадий Райкин.
В Караганде построили обувную фабрику. Выпускала она ботинки, которые на флоте называли» гов..давами». Директор фабрики объяснял это тем, что в борьбе за повышение производительности труда убрали 22 отделочных операции из необходимых 50!
Так вот, наш Саня имел выработку в три раза выше, чем его соратники по классу!
Отдел труда и зарплаты ежегодно увеличивал норму. Саня все перевыполнял, вызывая этим ненависть других рабочих. Ему назначили персонального нормировщика! Он бил все рекорды.
Во вторую смену работа заканчивалась в 12 часов ночи, городские автобусы прекращали свою работу в полдвенадцатого (там такие же шофера работали, как и на заводе основная масса). И Саня один (!) оставался за станком до конца смены!
Саня находился в дружеских отношениях с директором завода, а с его старшим братом – первым секретарем горкома партии – даже в родственных (его сестра была женой первого секретаря). И они не могли в силу этого оказывать ему защиту от секретаря парткома завода, от начальника цеха, от мастера участка, которые трусливо прятались за «мнение коллектива», который был против сложившегося порядка вещей.
Инженеры тоже все получали одинаково, в зависимости от должности, а не от способностей, вклада в общее дело. Закон социализма: «От каждого по способностям – каждому по труду» не был таковым на практике. Личный интерес при социализме был ограничен этой уравниловкой.
И Саня взбунтовался. Почему ему связывают руки? Почему его делают врагом коллектива? И он, активный общественник (выступал за завод во многих видах спорта, был награжден орденом Трудовой славы), подал заявление о выходе из партии.
Матери в райкоме выговорили за это. Не смогли удержать его от этого шага ни директор завода, ни секретарь горкома.
Вот почему «гегемон» не вышел на улицы и площади, не построил баррикады, не встал на защиту своих классовых интересов. Вот почему многие рабочие заводов, совхозов и колхозов не нашли своего места при капитализме. Они привыкли, что все за них решает государство, что там человек человеку был друг, товарищ и брат, а здесь человек человеку – волк. И, когда ищут справедливости, обращаются к нынешней власти с просьбами, как когда-то обращались в местком, партком, народный контроль, в газету, не понимают, что при капитализме один – эксплуататор, а другой – эксплуатируемый; что созданный трудом «пирог» делится тут так, что одним «бублик», а другому дырка от «бублика»; что есть золотой миллиард, что власть во всех государствах (кроме Китая, Северной Кореи и Кубы) принадлежит классу капиталистов, и что правительство выполняет волю этого класса.
Естественно, и у Сани, и у его товарищей по труду не было никаких «соцнакоплений». Хотя он и зарабатывал больше других заводчан, но мог позволить себе купить только мотороллер, к которому своими руками изготовил коляску, исключительно прочную и красивую. Даже квартиры у завода не попросил, жил с семьей у родителей в квартире, которую они получили ровно 60 лет назад, в 1957 году.
И когда Союз «закрыли тихой сапой Шушкевич, Ельцин и Кравчук», практически никто не вышел на улицы и площади, чтобы защитить социализм, а партия приказала долго жить.
Ведь главный лозунг коммунистов был: «Пролетарии всех стран, объединяйтесь!». Под этим лозунгом была совершена Октябрьская революция, побежден фашизм, образован лагерь социализма.
Первыми разъединились пролетарии Советского Союза, следом и остальных социалистических стран (кроме Китая, Кубы и Северной Кореи).
Луков:
«Держава партией держалась,
Как арматурою бетон.
Сдалась она – и та распалась,
Все дело в том, все дело в том».
Капитализм «равно бедных» делит на «малоимущих» и «многоимущих». Есть возможность обогатиться. А к чему он привел, этот капитализм, я уже писал неоднократно.
Но мир не пошел по пути классиков марксизма-ленинизма. А коммунизм, где «от каждого по способностям, каждому – по потребностям», остался пока что мечтой…
Борис Исаев, газета «Наша Жизнь» №18, 11.05.17
