Воскресенье, 3 ноября
Меню

Линии жизни Сергея Калмыкова

  • Редакция «Наша Жизнь»
  • 2333
Линии жизни Сергея Калмыкова

В Павлодарском областном художественном музее открылась выставка живописи и графики художника Сергея Калмыкова (1891–1967). Экспозиция составлена из коллекции работ художника периода 40–50 годов, хранящейся в фондах музея. Калмыков – знаменитый российский и советский казахстанский художник-авангардист, единственный из мастеров Серебряного века, доживший до конца шестидесятых годов, говорят специалисты. При жизни его считали городским сумасшедшим. Спустя десятилетия после смерти его произведения стали оценены по достоинству, как и многогранная личность художника.

Произведения Калмыкова не имеют прямых аналогий в истории мирового искусства. Он выработал оригинальный стиль живописи, который иногда называют «фантастическим экспрессионизмом». О себе в дневниковых записях Сергей Калмыков говорил так: «Список моих возможностей: художник, философ, живописец, рисовальщик, гравер, скульптор-декоратор, буквописец, лектор-искусствовед, египтолог, певец Оренбурга, изобретатель, эксцентрик, резчик цирковых клише, эклектик, эстет, мечтатель, фантаст, оратор и фанатик, великий спец барельефных дел мастер, архитектолог, археолог, библиофил, прозаик, сатирик, и прочая, и прочая».

– Эта экспозиция была запланирована в прошлом году, к 125-летию Сергея Калмыкова, знаменитого художника-авангардиста, которого знали все в Казахстане, – рассказывает главный хранитель фондов музея, искусствовед Елена Дубовая. – Это виды военной Алма-Аты и позднего периода – 40–60-х годов. Всего у нас в музее хранится 131 произведение художника. Это небольшая, но очень цельная, достойная коллекция – 93 живописные работы и 38 произведений графики. Виды города, театра оперы и балета имени Абая, в котором он всю жизнь проработал. Немного графики, посвященной городским пейзажам, и фантазийные работы. Коллекция была нам передана сразу же после посмертной выставки Калмыкова в Алма-Ате 1969 года. С этого момента начинается павлодарское изучение и хранение работ Калмыкова. В 1974 году поступил еще один лист графики от частного лица. Многие из работ были экспонированы на выставках в течение пятидесяти лет существования музея и хорошо известны зрителю. В 1995 году в Павлодаре была показана вся коллекция живописи и графики С.И. Калмыкова. Сейчас мы представляем 30 экспонатов из коллекции.

Сергей Калмыков родился в Самарканде, вскоре семья переехала в Оренбург. В Москве Калмыков посещал курсы Московской школы живописи, ваяния и зодчества. С 1910 по 1926 год жил в Санкт-Петербурге, где он становится учеником Добужинского и Петрова-Водкина. Считается, что одна из ранних работ Калмыкова, с красными конями на воде, вдохновила Петрова-Водкина на создание его знаменитой картины «Купание красного коня». Судя по дневниковым записям Калмыкова, на красном коне Петров-Водкин изобразил именно его.
После революции возвратился в Оренбург. Там работал декоратором, оформителем парадов и демонстраций, читал лекции и пишет картины. Был членом оренбургского отделения Ассоциация художников революционной России, участником выставок общества «Жар-Цвет». В 1935 году принимает решение перебраться из Оренбурга в Алма-Ату. Тогда уже начались гонения на интеллигенцию. К тому же в Алма-Ату его пригласили работать в Музыкальный театр, позднее – Казахский академический театр оперы и балета имени Абая.
– О себе он говорил: «Я человек Европы, Азии и Космоса». Коллекция его работ затрагивает его бытовое существование на земле, а оно было очень печальным, – говорит Елена Дубовая. – В день его рацион мог составлять бутылку молока и сайку хлеба. Другая сторона его жизни – он был учеником Кузьмы Петрова-Водкина, учился несколько лет в школе ученицы Репина, художницы Елизаветы Званцевой, у Льва Бакста, у Евгения Добужинского! Это сформировало его как уникального мыслящего человека. Он «общался» с Леонардо, с Микеланджело, со всеми героями истории искусства, как записано в дневниках, оставшихся после его смерти. Он был совершенно неординарной личностью. О себе говорил просто: «Я – гений мирового масштаба».

Он не был похож на других. Был уникально трудолюбивым – в 72 года еще работал исполнителем в театре оперы и балета. Очень много писал. И много читал о том, что его интересовало: об оружии, о золотом сечении, о математике – как классический художник времен Леонардо.
– В Оренбурге он один, как художник-декоратор, сделал «Щелкунчика» – костюмы, кулисы и декорации от начала до конца. После этого композитор Евгений Брусиловский его и пригласил в Казахстан. Основная коллекция фантазийных работ находится в Алматы, но даже в работах, хранящихся у нас, можно видеть отношение Калмыкова к открытому цвету. Это же практически Матисс 30-х годов – ведь они же современники, – показывает работы Елена Дубовая.
В ярко-красном берете, в разноцветных лоскутных штанах, в невообразимом плаще, художник с мольбертом каждый день отправлялся на алма-атинские этюды. Эти работы сейчас экспонируются в нашем музее. А тогда его считали либо чокнутым, либо волшебником. Он был творцом, опередившим время. И ни на день не оставлял свои эксперименты. В павлодарской коллекции есть акварельный рисунок, исполненный 8 раз: состояние степи где-то за Алма-Атой в разное время. В 1969 году его посмертная выставка прошла тихо. А выставка тех же работ, посвященная столетию художника, уже вызвала настоящий ажиотаж. Художника разглядели и смогли оценить.
Елена Дубовая рассказывает, что Сергей Калмыков в 1944 году имел намерение создать серию этюдов и композиций «Алма-Атинская сюита», и павлодарская коллекция воспринимается как результат работы с натуры, необходимость ежедневной тренировки глаза и руки и, возможно, как подготовительный материал для задуманного. В день художник писал по два-три этюда, нумеруя их по порядку. Задачи своих этюдов ставил разные: от передачи состояний освещения до композиционных поисков. Умело, с разных ракурсов и точек зрения, демонстрирует монументальность здания Алма-Атинского театра оперы и балета имени Абая.

К 1945 году относятся 7 этюдов, пять из них посвящены театру. Всего в Павлодаре хранится 20 этюдов, посвященных театральной теме и написанных в разные годы. Хронологически все живописные этюды выстраиваются по номерам и датам друг за другом и представляют удивительную картину ежедневных неутомимых прогулок Калмыкова по городу в поисках творческих впечатлений.
– Влияние Калмыкова на искусство Казахстана неоспоримо. Художник Александр Бибин, будучи студентом, много впитал из творчества Калмыкова. Он рассказывал: нам контрамарки дадут, мы садимся наверх, смотрим спектакль. А потом – бегом в мастерскую Калмыкова. В театре он работал ведром и самодельной кистью из старых намотанных кулис. Огромные масштабы декораций он видел с высоты своего роста, представляя их в мыслях. Художники, которые созревали в 80-е, и молодая поросль 90-х годов – все «калмыковцы». В Павлодаре это Валерий Приходько. Он пишет работы, которые посвящены Сергею Калмыкову. Это связь времен и поколений, – рассказывает Елена Дубовая.
Каталог работ Сергея Калмыкова из коллекции Павлодарского художественного музея уже готов в электронном виде, готовится и печатное издание. На одном из листов расшифровка красок: ультрамарин – нежность, утро; кобальт – вода, небо, и т.д. Не исключено, что таким образом художник отмечал характеристики красителей, чтобы доработать этюды при искусственном освещении. В то же время это поэтизированная персонификация цвета. На обороте другой работы надпись: «Я буду лежать на диване и перечитывать маленькие книжечки. Я надену на себя очки, чтобы сохранить глаза, и зажгу искусственные лампы, и они будут светить сквозь тучи песка красными лунами». Он оставлял не только сильные визуальные образы, но и литературные. Вот еще пример: «Он месил отруби для свиней. Сизокрылые голуби кричали около его ног и клевали просыпанное зерно проса. И хотя бы один из них нашел жемчужное зерно. Ни одного жемчужного зернышка. Все врут календари и сочинители рекламы».

В экспозиции есть уникальные, красивые по цвету работы. Этюд парка показывает состояние освещенности. Но сколько здесь оттенков зелени! В других работах художник использует орнамент.
– Он работал в разных манерах: импрессионистическая манера – фактурный мазок или гладкая живопись с мягкими переходами. А здесь он любуется тенью, грацией женского тела. Большое значение играет фон. На нем будто возникает особый мерцающий свет. Это и рампа, и отблеск театральных огней. И во многих работах он не забывает увековечить и свое имя, – поясняет искусствовед.
В музее есть свидетельство балерины Маргариты Головниной. Художник много писал юную танцовщицу в 40–50 годах. Часть этих работ представлена и на нынешней выставке. Об авторе Головнина говорила в свое время, что красивей внутренней красотой человека, чем Калмыков, в театре она не видела.

На стенах лектория музея – ожившие детали, вроде реквизита, жизни алма-атинского театра. И рядом – виды Алма-Аты: летняя эстрада в парке.
– Эта коллекция уникальна тем, что пронизана аурой старой Алма-Аты, – поясняет Елена Дубовая. – К слову, в музее хранится немало видов Алма-Аты старых мастеров. Раскрыть огромную тему большой выставки нам под силу – например, «Алма-Ата – от 30-х годов до Алматы сегодняшней». Если бы позволяли площади музея, все эти и другие жемчужины фондов были бы доступны зрителю.
В своих дневниках Сергей Калмыков пишет: «Я не пью вино. Я пьян от вина искусства». Много размышлений о линиях: «Линия без зазубрин – все равно, что мозги без извилин», «У меня рисунки с одной линией. Мне хотелось бы их вырезать на камне, как вавилоняне». На обороте летнего горного пейзажа надпись: «Говорят, в природе нет линий. – Тем хуже для природы. Основа рисунка – линии. И основа живописи – тоже линии».
Многие работы выполнены на листах из атласов, строительных чертежей и географических карт – материалы художнику было найти трудно, шла война. На одной стороне – этюды Калмыкова, на другой просматривается древнегреческий Парфенон. Одна работа – на холсте, остальные все – на бумаге. Выставка работает до мартовских праздников – хранить и выставлять эти работы нужно очень бережно, говорят профессионалы музея. Масло со временем сушит и ломает бумагу. Картины экспонабельны, ничего не утрачено. Но чтобы сохранить уникальные произведения опередившего свое время художника Сергея Калмыкова для дальнейших поколений, некоторым работам нужна забота реставратора.
Ирина Ковалёва, фото автора, газета «Наша Жизнь» №6, 09.02.17