В преддверии православной Пасхи, в вербное воскресенье в павлодарском музее Анастасии Цветаевой открылась необычная выставка икон. Они были переданы музею младшей внучкой писательницы Ольгой Трухачевой. Эта личная коллекция рассказывает не только о жизни и вере семьи Цветаевых, но и о целой сложной эпохе ХХ века. 20 православных образов не имеют особой художественной ценности – порой их оклады были сделаны рукой Анастасии Ивановны из фольги и картона. Не обошлось на вернисаже без таинственных открытий.
«Вера превыше всего!» — название выставки полностью отражает отношение Анастасии Цветаевой к вопросу познания души. Пришедшие на выставку могли услышать голос писательницы: записи бесед с Анастасией Ивановной передала музею из Москвы биограф-цветаевед Галина Никитина. «Я прожила долгую жизнь и твердо знаю, что человек, нарушающий хоть одну из десяти заповедей, особенно пятую («Чти отца и мать свою») не будет счастлив и благополучен. Красота, творчество, талант очень много значат для меня. Но Вера превыше всего! Только с ней жизнь обретает полноту и смысл», — говорила сама А.И.Цветаева.
— Анастасия Ивановна была глубоко верующим человеком, и вера спасала ее в нелегкие годы лагерей на Дальнем Востоке и сибирских ссылок, — поясняет руководитель народного музея Анастасии Цветаевой Ольга Григорьева. – Не раз вспоминала она, как на лубянских допросах обескураживала следователей. Говорила: что ж, господь послал мне такие испытания, а вы, бедные, сколько вы видите страданий. Растерянные следователи после таких слов не могли применять к ней жестоких пыток. Вера спасала ее, помогала не сломиться духом.
В экспозиции выставки представлены также фотоснимки серии «Храмы России» Эльвиры Калашниковой из города Александрова Владимирской области. Тогда фотовыставка с этими работами стала одним из ярких мероприятий проводимой в Павлодаре Цветаевской недели в сентябре минувшего года. Стоит отметить, что Калашникова — сотрудник литературно-художественного музея Марины и Анастасии Цветаевых.
Эти иконы могут рассказать об Анастасии Цветаевой немало. На выставке есть очень редкая икона Исидора Юрьевского. Этот святой был дорог писательнице, а сама икона священника Никольской церкви города Юрьева, ныне Тарту, скорей всего, была привезена из Эстонии. Внук А.И. Цветаевой Геннадий Васильевич Зеленин, в 50-е годы бывший вместе с бабушкой в ссылке в Пихтовке Новосибирской области, рассказывает:
— Помню одну большую икону и две маленьких. Бабушка просыпалась молясь, с Богом, и вечером молилась особенно, вспоминая всех усопших. Начинала со своей любимой сестры Марины Ивановны Цветаевой. Как-то мы шли, и бабушка мне говорит: «Запомни, сейчас запрещают молиться, делают из церквей амбары или конюшни… Но скоро будет наоборот, церкви будут строить…».
А протоиерей Алексий Степанов, говоря об экспонатах выставки, отмечает: «Я не единожды был в тех местах, где прошло детство сестер Цветаевых. И история этой семьи стала мне ближе. Представленные здесь иконы бесценны как память о человеке, который совершал молитву к ним».
— Жизнь и судьба Анастасии Цветаевой были непростыми, как и судьбы многих людей того времени. На долю женщин того времени выпали тяжелые испытания, — рассказывает отец Алексий. — Я вспоминаю жизнь верующей поэтессы Анны Ахматовой, в стихах которой отразилось то, что ей пришлось пережить. И Анастасия Цветаева вела себя перед следователями так, что люди, которые должны были уничтожить человека, менялись. Это свидетельствует о великой вере и любви. Я читал ее воспоминания, и многократно встречал рассказы о том, насколько ее вера была горяча. Любовь к людям помогла ей преодолеть то лихое время, которое многих и многих сильных людей сломало. Она прожила долгую жизнь, не дожив до 99-летия две недели. Обычно духовная жизнь скрыта от остальных людей, а здесь мы можем прикоснуться к этой истории. По этим иконам мы можем видеть, к кому она возносила молитвы, кто для нее был образцом веры, кому было открыто ее сердце. И помолиться о ней.
На открытии выставки случилось и открытие тайны одного из экспонатов. Любимый, очень почитаемый Анастасией Ивановной Цветаевой святой – Серафим Саровский. Редкая икона «Праведная кончина преподобного Серафима Саровского», судя по всему, часто бывала в руках писательницы: дерево и изображение потемнели, самодельный оклад сделан из фольги. На обратной стороне – записи быстрым, сложным почерком Анастасии Ивановны. В начале явственно читается строчка «Уфа, 6 октября 1956 года». Значит, икона пережила период ссылок, и ей не меньше 60 лет.
Ольга Григорьева, показывая гостям загадочную икону, поясняет: «Текст мы расшифровать пока не можем. Почерк у Анастасии Ивановны довольно сложный. Но мы попросим наших архивистов помочь». В это время отец Алексий внимательно вчитывается в непонятные строчки. И вдруг уверенно говорит:
— Это очень похоже на церковный календарь! Сейчас они все изданы, но в то время Анастасия Ивановна, видимо, по памяти воссоздавала и записывала здесь церковные праздники.
Основная работа по подробной расшифровке еще предстоит, но одной загадкой в музее Анастасии Цветаевой стало меньше. А о том, чем она жила в Павлодаре в середине прошлого века, поведала в своем письме младшая внучка писательницы Ольга Трухачева, передавшая в дар музею иконы. В своих воспоминаниях апреля 2016 года она пишет: «Сколько себя помню, бабушка не засыпала без молитвы, но и просыпалась с молитвой. Она не была фанатичкой — бабушка была верующим человеком. Прошла свой путь к Богу — от его отрицания в юности до слов перед уходом с просьбой простить ее прегрешения. Когда я читала ее следственные дела, то вспомнила ее рассказ о допросах, на которых она читала молитвы и стихи про себя. Поверив в Бога, она никогда не усомнилась в вере… В молодости дала обет «монашества в миру» — не ела мяса, не лгала. Могла промолчать, но не лгала.
Она сделала сама маленький иконостас из картонной обложки с амбарной книги и пришила к ней маленькие иконки, открывала его и в поезде «Павлодар-Москва», и в других поездках, и молилась. Маленькой она меня водила в павлодарскую церковь, на улице Карла Маркса, причащаться, меня там и крестили. Она вкладывала в меня заповеди: чтить отца и мать, не лгать и многое другое. Мы с бабушкой собирали цветные крышки из фольги от молока и кефира и фантики от конфет, она из них делала оклады к иконам. Некоторые иконы сегодня вернулись домой, в Павлодар.
А свою последнюю Пасху, в 1993 году, она отстояла всю ночь на службе, говоря, что это, может быть, в последний раз. Так и случилось. После ее ухода я нашла в ее Евангелие записку, в которой она просит у Бога прощения за то, что была жестока и деспотична с нами, своими внучками. А каждое свое письмо она заканчивала словами — храни вас Господь».
