Понедельник, 2 декабря
Меню

Друг из прошлого

  • Редакция «Наша Жизнь»
  • 1580
Друг из прошлого
Моему прадеду, участнику Великой Отечественной войны Городецкому Мордко Наумовичу посвящается.

Одинокая квартира в доме на самой окраине. В комнате с плотно задернутыми шторами сидел совершенно седой старик. Сегодня, в праздник Великой Победы он снова не пошел на главную площадь города, а решился-таки потревожить память о прошлом. Рядом лежал костюм, полностью увешанный медалями, полученными за безмерную отвагу, но не это притягивало взгляд старика. Самые ценные сокровища находились в его руках: пачка старых фотографий да пожелтевших от времени писем. Одинокая слеза скатилась по щеке и упала на фотографию. На ней были изображены двое молодых улыбающихся парней в солдатской форме. Они стояли рядом, положив руки на плечи друг другу, и даже эта ветхая фотография позволяла почувствовать ту дружбу, что связывала их. Два лучших неразлучных друга… Старший сержант и простой рядовой…

Капля упала на фото. Еще одна, и еще, еще – и вот уже дряхлое тело старика сотрясалось от рыданий. Постепенно промокающая фотография была отложена в сторону, а рука потянулась к пузырьку с валерьянкой. Все-таки здоровье уже не то…

Его друг, его лучший друг погиб, и он никогда не перестанет винить себя в его смерти.

Картины минувших дней медленно поплыли перед глазами…

Из-за гибели командира он был вынужден принять командование. Пятеро отличных солдат, пять отличных жизней… это слишком много, чтобы потерять, но это слишком мало, чтобы прорваться через вражеское кольцо. Он никогда не забудет выражение лиц этих солдат: испуганное, но решительное. Понимание своего отчаянного положения легло на них тяжким грузом, но отвага и решимость не дали пасть духом. Он никогда не забудет их горящие решимостью глаза…

А еще он никогда не забудет этот приказ: «В укрытие! В пещеру!» – до сих пор этот крик стоит в ушах. Тогда его собственный голос показался ему самому громовым раскатом. Выжившие кинулись к укрытию, благо враг не успел подойти настолько близко. Конечно, укрытие в пещере не могло спасти их, но так у них появилась возможность подороже продать свою жизнь.

Враг уже на подходе. Но оказывается, что у пещеры два выхода. Это их единственный шанс на спасение. Залезая в узкий тоннель, никто не думал, что оставляет позади, а думал о том, что ждет их впереди.

А враг уже рядом. Слишком далеко, чтобы бросить гранаты, слишком близко, чтобы промахнуться из автомата. И вот его лучший друг падает, как марионетка, с перерезанными ниточками. Но он-то знает, что это не марионетка, что марионетка не способна на дружбу, храбрость и отвагу. Он ринулся было на помощь, но… Никто ничего толком не успел понять. Раненный в живот и правую руку, истекающий кровью, его верный товарищ бросает гранату, но не в приближающихся врагов, а на вход в пещеру. К счастью, обвалился только вход, свод пещеры не рухнул, к несчастью, он сам стоял слишком близко… И только взгляд, полный сожалений об навек упущенных возможностях… Дальше все помнится смутно. И только одна мысль пытается пробиться сквозь рушащийся мир: обвал, врагу не пробраться.

Все хорошо, вот только рука, практически полностью заваленная камнями, не шевелилась…

Он не помнит, как, рыдая, пытался разобрать завал, как товарищи уговаривали его уйти, а потом просто увели силой. Он не помнит тоннеля, который вывел их из вражеского кольца практически к лагерю своих. Не помнит, как санитары проводили беглый осмотр, рекомендуя и рекомендуя. А вот ЕМУ уже ничто не поможет. И тут он четко и ясно осознал свою цель. Враг падет, он сам позаботится об этом, он сам дойдет до конца. Он сделает все, чтобы его жизнь была полезной обществу, ведь для него она потеряла всякий смысл. Но даже его бессмысленная жизнь должна обрести суть. Чтобы эта жертва не оказалась напрасной.

Так и случилось. Враг пал. И каждый раз, нанося удар, будь то человек или здание, он мстил. За лучшего друга, отличного солдата и просто замечательного парня. Но месть не принесла успокоения. Наоборот…

Фотография снова на коленях. Лица молодых парней видны все более размыто. И тут старый воин услышал голос. Был ли он у него в голове или действительно звучал в комнате, но ветерану показалось, что с ним заговорило изображение на фотографии.

«Не вини себя, старый друг. Это не твоя вина».

Он закрыл глаза. Последняя слеза катилась на фото. И лишь тихий шепот в ответ: «Я знаю».

А где-то там, на площади другого города, однорукий ветеран всматривался в толпу, надеясь, веря…

Внезапно перед ним предстал образ старика, склонившегося над пачкой писем и фотографий. Лица старика не было видно, но было ясно, что он плачет.

«Не вини себя, старый друг. Это не твоя вина», – прошептал однорукий ветеран в толпу, но лишь легкий ветерок услышал его слова и, подхватив, понес куда-то. Но через секунду он вернулся, неся другие, не менее искренние слова: «Я знаю».

Прошло три года.

Не нарушая старой традиции, старый воин остался дома, предпочтя шумным празднованиям тихие и спокойные воспоминания. Вдруг старое радио включилось само по себе. Из-за плохого радиосигнала расслышать слова было невозможно, из радио доносились только обрывки фраз, поздравлений. Он встал, чтобы выключить радио, нарушающее тишину и спокойствие. Вдруг из радио донесся голос радиоведущего:

«А сейчас мы выслушаем историю одного ветерана, что чудом вырвался из вражеского плена, потерявшего руку, позволяя своему командиру с группой солдат вырваться из вражеского окружения. Но эту историю, как и историю своего чудесного спасения, он расскажет вам сам».

Рука зависла над кнопкой и, дрожа, опустилась.

Держась за сердце, он опустился на табурет, потому что из радио донесся постаревший, но, несмотря на помехи, легко узнаваемый голос. Однако из-за плохого сигнала снова появились помехи, и вместо желаемого он услышал прогноз погоды.

Старик так резко вскочил, что табурет отлетел в сторону, и ринулся к приемнику. Он крутил колесико, пытаясь снова найти волну, вернувшую его к жизни.

Но попал только на прощание «Напоминаю, что эту невероятную историю своего спасения нам поведал наш гость из города…»

Но название города старик услышал уже из коридора, где в спешке надевал куртку и вытряхивал деньги из кошелька. Затем стремглав выбежал из дому. Он направлялся на вокзал.

Два часа пролетели незаметно… В этот день на площади было много народу, но одна фигура выделялась на фоне остальных. Пустой рукав свободно болтался, а из глаз текли слезы.

Теперь у одинокого обитателя квартиры снова проснулась любовь к жизни, шторы были раздвинуты, впуская яркий солнечный свет, а под фотографией с двумя улыбающимися солдатами появилась еще одна: два старика по-дружески обнимают друг друга, и даже на фотографиях видно, что за столько лет их дружба ни капельки не изменилась.

Ярослава ГОРОДЕЦКАЯ, студентка НГУЭУ, НЖ№15, 16.04.15